— Но вы оплатили операцию… Только ради улыбки?
— Да, — соглашается. — Я отдал много денег за это. Но не считаешь ли ты, что это слишком большая цена за то, чтобы просто переспать с тобой?
— А улыбка того стоит?
— Улыбка стоит намного больше, Любовь, — печально опускает взгляд на свою руку.
— Чего вы тогда хотите?
— Ничего, — отвечает, повернувшись ко мне. — Но буду не против, если завтра ты полетишь со мной в Швейцарию. На отдых. Просто как компания.
“Разве я могу отказаться?” — мысленно хмыкаю.
— Но ты можешь мне отказать, — словно мысли мои читает. — Я найду себе другую компанию. Сабуров уже вещи пакует. Так что — кого брать? Тебя или Сабурова?
Глава 13
— Мамуль, меня отправляют в командировку, — вру родительнице спокойным голосом, говоря по телефону.
Не люблю я обманывать. Особенно маму.
Но иначе она бы меня не поняла и не отпустила. От денег Ярослава отказалась бы обязательно, но меня продать ему не решилась бы.
Но ехать с ним — это моё решение! Я взрослая и несу ответственность за свои действия, слова и поступки.
Кидаю виноватый взгляд на Серова, который сочувственно смотрит на меня в ответ. Мы с ним обсудили то, что мама меня не захочет отпустить. Мужчина настоял на том, чтобы я предупредила маму, но я-то её знаю. Её и её характер, которым в неё пошла.
Поэтому вру.
— Надолго? — спрашивает она.
— На пару дней. Всё включено. Ты помнишь, я часто езжу по работе, — говорю ей, кинув взгляд на путёвку. — Важный клиент. Не могу отказать, — кидаюсь короткими лживыми фразами, отчего язык с мылом вымыть хочется.
— Езжай-езжай тогда! Я с Олечкой побуду, — отпускает меня без колебаний. — Будем тебя вместе ждать. Только ты мне звони!
— Ага.
— А далеко едете?
— Пока не знаю, — пожимаю плечами и обхватываю себя руками. — Босс скажет чуть позже. Но уезжаем уже сейчас.
— Ладненько! Будь осторожна! Я буду переживать, — говорит она, и я проникаюсь каждым её словом. — Удачного пути!
— Спасибо, — отзываюсь и отключаюсь, вернув взгляд на Серова.
— Не переживай, — со своего места посылает мне улыбку. — Самолёт уже совсем скоро будет готов. Вернёшься, привезёшь маме сувениры и тогда получишь уже нагоняй за свою ложь. А сейчас наслаждайся.
— А мне не нужен загранпаспорт? Это ведь Швейцария. Заграница.
— Не нужен, — отвечает, и судя по выражению его лица, он уже где-то заполучил мои документы. — Любовь, я прошу тебя успокоиться и ни о чём не волноваться. Я тебе пообещал, что это чисто дружеская поездка.
— Знаете, такое мог сказать и тот, у кого совсем иные мысли, — важно заявляю. — И как понять, что вы не лжёте?
— Ладно, — сдаётся он и подходит ко мне со своим паспортом. — Вот, сфотографируй и отправь человеку, которому доверяешь. Скажи, что улетела со мной. Паспорт я никак сменить не смогу. Для этого надо быть затворником, которого люди никогда не видели в лицо.
— А я сфотографирую, — принимаю его предложение и делаю несколько снимков, которые отправляю Снежане с подписью: “Если через три дня не выйду на связь — он меня похитил”.
— Зачем было соглашаться ехать, если так боишься? — спрашивает мужчина. — Я ведь сказал, что ты можешь отказаться.
— Как я могу отказать человеку, который помог моей сестре? Родители меня воспитали так! Я должна ответить на ваш поступок.
— Воспитали с принципом, что ты должна мне теперь что-то? Сочувствую, — вздыхает он и указывает мне рукой в сторону нашего сопровождающего, за которым мы сразу же идём. — Любовь, я старше тебя, это понятно. И в силу своего возраста и опыта хочу дать тебе несколько советов. Простых и известных всем. Меня им бабушка научила. Бьют — беги, дают — бери. И ты никому ничего не должна. Да, сейчас мир погряз в меркантильности и смысле жизни, завязанном на денежном эквиваленте, но зачем поддерживать эту грязь? Будь чище и проще. Принимай помощь и доброту других людей. Делай добро другим безвозмездно. И тогда, может быть, ты сможешь что-то исправить, — ухмыляется он. — Пойми, если человек будет совершать добро, чтобы получить что-то взамен, то какое это тогда добро? Это покупка. Дешёвая, грязная покупка. Поддержка нынешних устоев. И очень много людей против такого.
— Наверное, вы правы, — соглашаюсь с ним спустя время. — Но чтобы мне принять это — нужно время. Невозможно сразу перестроить то, чему тебя учили с детства.
— Соглашусь, — кивает. — Принимай, а я пока буду наслаждаться твоей компанией. Ты ведь умеешь кататься на лыжах или сноуборде?
— Я умею стоять на лыжах, — выдавливаю улыбку. — Не ехать. Только стоять.
— Аналогичная ситуация, — отзывается он. — Значит, будем вместе учиться, — издаёт короткий смешок. — Бедный наш инструктор. Разве в школе сейчас не заставляют на лыжи вставать? У меня в своё время освобождение было из-за кое-какой травмы стопы.
— Заставляют, — киваю. — Но у нас в школе был выбор: обычные уроки физической культуры или секция по гимнастике. Я на секцию ходила, а со всем классом занималась, только когда наши занятия по гимнастике отменяли.
— То есть ты гимнастка? — спрашивает он, и я начинаю рассказывать свою короткую историю о талантливой девочке, у которой могло быть большое будущее в спорте, но оно не сбылось из-за семейных обстоятельств, о которых я пока решаю промолчать.
Ярослав и так считает меня бедной и несчастной. Не хочу дополнять картинку.
В ответ мужчина рассказывает мне о своих школьных годах, о спорте, которым занимался, но который забросил, потеряв к нему интерес. О том, как устроена была его школа и система образования.
До горнолыжного курорта время пролетает словно сумасшедшее, и мы ни минуты не молчим с Ярославом, болтая уже на те темы, которые раньше считали необсуждаемыми.
Парочку раз я даже замечаю на его губах улыбку. Милую, робкую, которая делает его больше похожим на юного парнишку, чем на того сурового и грустного Серого Волка, каким он показался мне в первую встречу.
— Твой номер, Любовь, — объявляет Ярослав, остановившись у двери со значком семнадцать.
— Мы, — кидаю взгляд на два ключа в его руке, — не в одном номере?
— Дабы тебя не пугать и не стеснять, мой номер напротив, — указывает на двадцать третью дверь.
— Занятно, — выдавливаю улыбку, растерянная происходящим.
Я думала, будет иначе.
— Чемодан с твоими вещами, — протягивает мне чёрный небольшой чемоданчик, оставляя себе такой же, но с голубой полосой сбоку.
— Моими вещами? — переспрашиваю неуверенно. — Но мы же не заезжали ко мне.
— Я купил всё на свой вкус, — скалит зубы. — Размер, каюсь, у Сабурова узнал. И заказал для тебя линзы.
— Я немного… — глаза забегали, а я не знаю, что сказать. — Я немного в шоке.
— Снежана сказала, что ты носишь линзы. Поэтому я взял на себя смелость приобрести. Мне даже картинку с нужными параметрами — или как они правильно называются — скинули. Если не подойдут те, что я взял, то зайдём в любую аптеку и приобретём те, что нужно.
— Ага, — беру ключ из его рук и открываю дверь в свои апартаменты. Беру чемодан и, не прощаясь с мужчиной, захожу в номер.
И сразу же закрываю дверь, чувствуя, как моё сердце скоро выпрыгнет. Оно колотится с такой силой, что невозможно мыслить здраво.
А ведь пару дней назад всё казалось таким простым. А сейчас моя жизнь словно бы перевернулась. И всему виной Серов.
Чего он хочет от меня? Я прекращаю понимать происходящее.