- Это он! Сам первенец Одина!
Тор обернулся на голос. Грохнув пустым кубком о стол, на него уставился Страж Радужного Моста Хеймдалл. Рядом с ним ласкались две девушки, одну из которых Страж придерживал за талию. Тор мельком отметил, что друг его был, скорее всего, пьян, однако не это привлекло внимание Громовержца. И даже не то, что умерший на его глазах Страж покачиваясь от выпитого, стоял перед ним, как ни в чем не бывало.
- Хеймдалл, твои глаза… - пробормотал Тор, приближаясь к другу, вглядываясь в с детства знакомое лицо. Золотистая радужная оболочка исчезла, как исчез и зрачок. Глаза Стража были абсолютно белыми. Слепыми.
- Да, они-то все видят, - произнес Хеймдалл, вдруг крепко схватив Тора за плечи. – Они всегда видели. Видели, что ты тащил нас в Хель! – И с силой встряхнул Громовержца.
Тор попытался высвободиться, однако, Хеймдалл держал с какой-то неестественной силой, на которую, насколько Одинсон помнил, до этого был не способен.
- Мы давно мертвы! Мертвы по твоей вине! – продолжал кричать Страж в лицо Тору. – Ты притащил нас сюда! Доволен, Вседержитель? Так присоединяйся! Пируй с нами, Тор, Бог Громовержец!
Рядом истерически рассмеялась женщина, смех подхватили в нескольких местах сразу, отчего звук стал непереносимо оглушительным. Тору, наконец, удалось высвободиться, впрочем, скорее, это Хеймдалл, все-таки отпустил своего молодого повелителя. Отшатнувшись от спятившего друга, наткнувшись на танцующих, и вновь отшатнувшись, Тор ощущал, что глохнет и слепнет в этом наполненном безумством месте. Вокруг мелькали лица, кто-то вновь трогал его, ласково и настойчиво, что-то шептали приятные, полные страсти голоса, несколько раз лица и тела касались мягкие губы. Тору вновь стало трудно дышать, голова закружилась, и если бы не подвернувшаяся вовремя колонна, к которой он привалился спиной, Бог Громовержец непременно упал бы под ноги людям.
- Зачем ты портишь настроение нашему царю, Хеймдалл? – донесся до Тора знакомый, полный участия, голос. Однако, Одинсон все еще не мог привести в порядок сбившееся дыхание и гремящее в груди сердце, а шум в ушах лишал возможности узнать, кто говорил. Лишь с силой потерев лицо, и подняв, наконец, голову, Тор увидел перед собой Локи. В том самом темном синем костюме, что был на нем в момент смерти, но с черной, покрывающей плечи накидкой, и наброшенным на голову капюшоном, трикстер стоял рядом со Стражем, однако, в отличие от второго, взирал на Тора с участием и почти что заботой.
- К нам на праздник пришел сам Тор Одинсон, Бог Громовержец! – провозгласил Локи, подхватывая со стола кубок. – Асгард, поприветствуй же своего царя! – И залпом опрокинул в себя содержимое.
Отовсюду послышались возгласы, сливающиеся в один восхищенный гул. Тор окинул площадь взглядом. Все вокруг смотрели на него с нездоровым обожанием. А в глазах людей читались восхищение, страсть и…боль?
- Прихвостень Богини. Что тебе здесь нужно? Пришел поиздеваться? - тяжело дыша, прохрипел Хеймдалл. Он пьяно покачнулся, обеими руками вцепившись в стол, чтобы удержать равновесие. Невидящим взглядом Страж смотрел на Локи, и на лице его читалась лютая ненависть к трикстеру. Тот в ответ ласково улыбнулся, погладил Стража по плечу.
- Зачем ты так? У нас чудесный праздник. А ты вечно чем-то недоволен. Согласись, не каждому после смерти выпадает возможность попасть на столь грандиозную вечеринку. Выпей-ка еще, и отдохни, наконец, - Бог Обмана вложил в руки Хеймдаллу кубок, к которому тот тут же с жадностью приник губами. – А мы все, отчего же мы не празднуем?! К нам пришел царь, так покажем ему, как умеет веселиться Асгард!
Он рассмеялся, безумно и искренне, раскинул руки в стороны, и, словно повинуясь этому жесту, люди вокруг вновь принялись танцевать, пить, ласкать друг друга. Музыка, что, стихла в момент появления трикстера, зазвучала вновь, окончательно отвлекая окружающих от Громовержца.
- Тебе нравится наш праздник, брат? – с участием спросил Локи, вдруг оказавшийся рядом с Тором, слегка обнимая того за плечи. – Согласись, никогда еще Асгард не видел столь грандиозного пира!
Тора передернуло. И от того, каким тоном говорил Локи, и от его холодных рук на своих плечах, и от этого произнесенного почти что с любовью «брат».
- Локи…что… - Тор изо всех сил пытался держать себя в руках, не стряхнуть ледяные ладони с плеч, не отшатнуться. – Что тут происходит?..
Бог Обмана недоуменно воззрился на Тора, затем свел брови к переносице, словно раздумывая над услышанными словами и, тихо рассмеялся.
- Ты же видишь. Вечеринка. Праздник! Вино, женщины! Мужчины… - Смех сменился пошлым хихиканьем. – Все, чего недоставало при жизни, на любой вкус.
- Я не об этом, - Тор выдохнул. Затем собрался с духом, развернулся и обхватил Локи за плечи, вгляделся в бледное лицо, в зеленые глаза. – Что это за место?
На тонких губах трикстера расцвела не характерная для него добрая улыбка.
- Это Хель, - сообщил так, будто говорил о чем-то очень добром и милом.
Сердце Тора пропустило удар. Руки на плечах брата непроизвольно сжались.
- Хель… - прошептал он, вновь быстрым взглядом окидывая царящий вокруг хаос. – Хель… Но… - Он силился что-то сказать, но нужных слов, да и мыслей просто не было. Пустота образовалась где-то в желудке, и медленно ползла по всему телу. Тору впервые за сотни лет стало по-настоящему страшно.
- Но это все… это безумие, оно…
- Ты испугался? – Локи поднял руку, осторожно погладил Тора по щеке. – Не так себе представлял преисподнюю? Думал, здесь все горят заживо, мучаются под пытками или же бродят бестелесными духами? Тебе было бы проще, если бы так и происходило, верно? Но, знаешь, брат, у каждого своя преисподняя. Помнишь, однажды я сказал, что хотел бы место, откуда буду наблюдать полыхающий Асгард? Я видел это, видел, как в пламени хаоса горел мир, в котором я вырос! И теперь вижу постоянно. Величественный Асгард, золотой Асгард, гордый Асгард, несокрушимый, непобедимый Асгард горит, пылает, поглощаемый всеми пороками, которых чурался. Страсть, похоть, безумие… - Локи говорил часто, задыхаясь от восторга, а глаза его сияли возбужденным лихорадочным блеском. – Все, что нужно, чтобы удовлетворить потребности моей черной души! Смотри же. Насладись зрелищем! – И он откинул голову, разразился хохотом, который немедленно поддержали сразу в нескольких местах.
Стараясь не поддаться ледяному ужасу, что полз по его телу в попытке сковать сначала члены, а потом и разум, Тор встряхнул Бога Обмана, а затем и вовсе схватил за подбородок, заставляя вновь смотреть на себя.
- Локи, успокойся! Прекрати немедленно! Послушай меня, мы должны уйти отсюда, понимаешь?! Нам здесь не место… - горячо заговорил, вглядываясь в удивленное лицо брата. Тот помолчал немного, а потом вновь рассмеялся, обреченно качая головой.
- Тор, нам здесь самое место. Ты забыл, я умер, - не переставая хихикать, Локи сбросил капюшон, и слегка поднял голову, открывая шею. На белой коже запечатлелись глубокие ожоги – следы пальцев огромной руки в смертоносной перчатке. Поняв, что Тор увидел то, что должен был, Локи опустил голову. – Да и ты тоже. Посмотри, - И взял Одинсона за руку.