Но вы, ребята, наверняка, видели и другое. Например, как зимой в мороз бездомные собаки спят в вестибюлях метро. Их пускают погреться… Однажды я был свидетелем, как в вагоне метро на сиденье спал пес. Весь замызганный, в шрамах. Был час пик, в вагоне полно народа, но никто не прогнал собаку. Люди стояли над ним, сочувственно улыбались. «Измучился мотаться по городу, бедный», — сказала одна женщина.
Да, ребята, в большинстве своем наш народ жалостливый, но попадаются, конечно, и безжалостные типы. Как правило, это недалекие, тупые люди.
Рассуждая обо всем этом, я вдруг заметил впереди дорожную «пробку» — несколько машин стояли впритык друг к другу. Остановившись за ними, я пошел узнать, в чем дело. Оказалось, какой-то безумный водитель грузовика, перевозивший ящики с пивом, слишком разогнался и не справился с управлением — его машина перевернулась, перегородив проезжую часть. А весь пивной груз вывалился на асфальт — сотня метров была усыпана битым стеклом, в котором играли солнечные блики.
— Убыток-то какой! Какой убыток! — растерянно бормотал шофер грузовика.
Чуть в стороне стояли водители и пассажиры легковушек, их к месту аварии не подпускал инспектор дорожно-постовой службы — проще говоря, «гаишник». Размахивая жезлом, он строго покрикивал:
— Проезд закрыт!.. Наберитесь терпения!.. Приедет кран, поднимет грузовик… Приедет уборочная машина, очистит полотно…
Я подошел к инспектору, объяснил, что у меня в машине раненая собака и ей срочно нужна операция.
— Все понял, не надо лишних слов. Значит так: вон там есть проселок, сделаете петлю, но в Истру попадете, — он показал на кусты, меж которых петляла проселочная дорога.
По этому объездному проселку, подпрыгивая на ухабах, мы миновали кустарник, затем осиновый перелесок и въехали в смешанный лес со множеством луж на дороге. В лесу пришлось покрутиться — дорога постоянно вытворяла крутые зигзаги, по кузову хлестали ветки деревьев, но, к счастью, на дороге не было завалов, и лужи оказались не топкими. Короче, через час мы въехали в Истру.
Глава восьмая. Доброе сердце и золотые руки Алексея Неведова. Я становлюсь ассистентом хирурга
С угрюмой покорностью Альма вошла вслед за мной в ветеринарную лечебницу. Она чувствовала, что ей предстоит серьезная операция, но полностью доверяла мне, знала — я ничего плохого ей не сделаю.
В приемной за столом пожилая женщина что-то записывала в журнал; увидев Альму, покачала головой:
— Подождите минутку, сейчас врач Алексей Неведов освободится.
Вскоре из комнаты с надписью «операционная» вышла девчонка с кошкой на руках. За ней показался светловолосый парень в белом халате.
— Вот Алексей тебе тяжелая больная, — сказала ему женщина, кивнув на Альму.
— Кто ж это ее так? — обратился Алексей ко мне.
— Какие-то негодяи. Может, собаколовы, может, хотели сшить шапку, ведь у нее красивая рыжая шерсть, — дальше я коротко рассказал о нелегкой судьбе Альмы.
— Да, барышня красивая, — вздохнул Алексей и, осмотрев Альму, добавил: — Такое впечатление, что ее не только душили, но и били чем попало, что было под рукой… Ладно, попробуем зашить, но вы должны мне помочь, хорошо?
Не раздумывая, я согласился.
Алексей сделал Альме укол, а мне сказал:
— Как только наркоз начнет действовать, положите ее на стол. И разведите марганцовку, — он показал на раковину, где стояла трехлитровая банка и пузырек с кристаллическим порошком.
Когда Альма уснула, Алексей стал выстригать шерсть вокруг ее раны, а я смывал шерстинки марганцовкой.
— Лейте больше, не жалейте марганцовку, — то и дело повторял Алексей.
Потом он, через каждые два-три сантиметра, сшивал края раны, а я обрезал нитки и завязывал их узлами. Как ни странно, все это я проделывал довольно спокойно и умело, меня даже похвалил Алексей.
Вы, ребята, конечно, знаете, что есть люди, которые при виде крови падают в обморок. Я не падаю, не потому что бесчувственный или вообще кровожадный, а потому что за свою жизнь насмотрелся всякого и не раз перевязывал раны, делал уколы и прочее. К тому же, когда речь идет о жизни и смерти, у нас появляются недюжинные силы и отвага, и мы делаем то, что в обычной обстановке никогда бы не сделали. Тому масса примеров, и вы, наверняка, о них слышали и, может быть, сами совершали нечто героическое.