– Правда, я был дураком. Нечего было унижаться перед ним! Если могу как-то помочь… или, может, вину искупить… В общем, сделаю всё, что ты хочешь. Теперь я твой должник, – Никита умоляюще сложил ладони и заглянул мне в глаза. – Пожалуйста, прости! Давай… давай отомстим? Пусть весь вуз знает, что Барабин…
Приложила палец к губам, прося замолчать, едва заметно, но ободряюще сжала ладонь Никиты. Да уж, зря он оказался свидетелем этой сцены – разочаровываться в друге куда сложней, чем в возлюбленном. Сердцу-то не прикажешь, полюбить можно любого ублюдка, а вот дружба – дело, построенное на доверии. И сейчас я создала между этими двоими глубокую трещину.
– Не надо, Никит, – попросила парня. – Ничего не надо. Лучше не ссорьтесь, вы же друзья детства, а дружбу бабами не мерят! Мало ли, как он к своим девушкам относится?
Зимин ошалело воззрился на меня, будто только что увидал новое Чудо Света. Даже руку вырвал из моей ладони и у виска пальцем покрутил.
– Не ссориться? С ума сошла? Ты что, дева Мария? – Ник бурно зажестикулировал, наверное, пытаясь показать, насколько я свихнутая в его понимании. – Ты скажи ещё, что собираешься всё же встать перед ним на колени.
– Эмм… я…
Нет, не собираюсь! Сейчас я в этом уверена точно, но если бы не чёртова гордость, то поступила бы так. Я не гналась за Колей ради его денег или внешности – как уже подметила раньше, такие парни совершенно не в моём вкусе, да и в деньгах особо не нуждаюсь, хоть и не из богатых, – а вот ради душевного единения… Признаться, рядом с бывшим я порой чувствовала себя спокойно. Или, скорее, стабильно?
– Разина, я тебя не узнаю! И эта покладистая овечка, которая сейчас просит меня продолжать поддерживать одно полное чмо, некогда принимаемое за хорошего человека, когда-то чуть ли не до драки спорила с профессором Зеленским? Не верю!
– Там был разговор о древних цивилизациях, я не позволю какому-то идиоту, закончившему юридический и никаким боком не относящемуся к истории, утверждать, будто Атлантида затонула под тяжестью грехов. Что это за божественная проповедь? – проворчала на автомате. Древние цивилизации я любила трепетно и нежно.
– Вот! Вот сейчас узнаю! С такой же искоркой надо отно…
– Ваш заказ, – с милой улыбкой прервала Зимина подошедшая официантка.
Никита послушно заткнулся, следя взглядом, как девушка выставляет на небольшой столик чашки и раскладывает столовые приборы. Напротив меня оказалась небольшая чайная чашечка и стеклянный заварник с приятной прозрачно-золотистой жидкостью, а Ника порадовали аж тремя блюдами полного бизнес-ланча.
– Так вот, с Барабиным я ни за что не помирюсь, – гораздо тише, чем раньше, заговорил парень. Он пододвинул к себе суп, сорвал с ложки салфетку и продолжил, не дав мне даже слова вставить: – Не из-за тебя. Это дело принципа: никогда не позволю человеку, которого считаю другом, так обращаться с девушками.
– Джентльмен, – я усмехнулась, но по-доброму, с ноткой удовольствия.
– А то же, – буркнул Зимин через некоторое время, когда проглотил еду, – стараюсь. Но и из-за тебя злюсь тоже. Неужели ты действительно не хочешь ему отомстить? Если даже я сперва мечтал прибить эту суку…
Зимин был расхлябанным и самоуверенным, но в то же время слишком "правильным". Так говорили многие преподаватели, но я не особо соглашалась с данным утверждением. Сейчас же поняла, что – да, они правы! И в данный момент эта правильность не давала ему посмотреть на случившееся сквозь пальцы. Хотя чего ещё ожидать от студента, который после прогула честно признаётся, что, мол, "сорри, бухал вечером, а с утра проснуться не смог"? Правда, чаще всего в таких случаях даже самые чёрствые преподаватели таяли от тоскливого взгляда Никиты. Строить глазки одногруппник умел.
– Не знаю… – решила честно признаться, пряча лицо в ладонях. – Мне нужно подумать. Сейчас хочется лишь замять случившееся, вернуть всё в старое русло. И если для этого нужно снова извиниться… в общем, спонтанно я бы сделала всё, как Коля и требовал. Но, к счастью, ты рядом стоял, и он не стал настаивать, а выгнал меня, позволяя протрезветь. Теперь я чуть собралась с мыслями, потому кидаться ему в ноги и извиняться не собираюсь, но…
– Но? – хмуро вопросил Зимин.
– Но помириться бы хотелось.
Ник тяжело вздохнул, съел ещё ложку супа, запил чаем, предварительно налив его в чашку. А потом, наконец, возвестил:
– Ну и дура ты!
– Скорее, просто быстро привязывающаяся к людям…