Ураган безумствовал, вырывая окна, но кроме меня тут больше никого не было…
Я огляделась, твердо дав себе слово встать…
Точно какая-то злая сила удерживала меня и не давала мне сосредоточиться на настоящем.
Я встаю, уверяла я себя… Я встаю… Я напрягла все силы внимания… Пытаясь вспомнить, как победить тэйвонту…
И снова впала в размышления, которые почти сомкнулись на той точке, где разорвались — словно они текли где-то отдельно от меня.
…Я, наверное, сумасшедшая, если думаю о такой чепухе перед смертью — наконец подумала я. Словно кто-то начало моей новой беспамятной жизни решил предварить знаниями о том, как надо мыслить. Знания словно вливались в меня рекой.
Впрочем, я, наконец, поняла, что все пронеслось почти мгновенно и неожиданно.
Хотя в принципе могло занять и часы, когда я отключалась в полусон.
Но я обнаружила часы, которые раньше не осознавала, хотя они висели передо мной. И поняла, что прошло лишь сорок секунд, когда убийца тэйвонту вышла, а мысль вообще не заняла времени.
Откуда это во мне?! — вспыхнула мысль во мне. И также мгновенно я словила себя на том, что уже просто наслаждаюсь ураганом, выбросив, как ребенок, тревожащую меня мысль из головы. О том, что надо искать пути спасения…
Я любовалась ураганом…
И не могла себя заставить думать в нужном направлении — мысли сходили с рельс и виляли в непонятных мне направлениях. А когда я хотела вспомнить о деле, то вдруг понимала, что я теперь прикована к стрелке вниманием, с замиранием сердца ощущая, как она движется, без всякой иной мысли во мне. Секунды текли, а я только вздрагивала от этого без малейшего смысла…
Как только я переключалась мыслью на другое, я прямо переключалась на ураган.
Наконец, я поняла, что еще не совсем владею собой, так и не вырвавшись из стягивающего жгута безумия. А может и все "воспоминания" были галлюцинациями, навеянными разговором о моей маме?
Я снова не заметила, как переключилась на наслаждение ураганом. И сидела с открытым ртом, жадно вдыхая его…
Безумие, безумие, безумие…
А может, это то единственное, что осталось мне перед смертью? — наконец здраво подумала я. — В конце концов, я хочу просто бездумно любоваться ураганом! Я хочу! Соблазн был таким нестерпимым, таким невинным, таким сладостным, что я не выдержала. И бросилась в это наслаждение как в омут. Как можно думать о какой-то чепухе, какой-то смерти, когда эти облака такие красивые?!? Может быть, это позволит мне хоть как-то отвлечься и что-то придет в голову — оправдывалась каким-то краешком перед собой я.
Но это было вранье. Наглое вранье себе…
Что я могла сделать, если ничего не приходило? Вообще? Даже кто я такая? И как брать ложку? Единственное решение — отвлечься и попробовать снова… Главное, поставить своему подсознанию цель мощной интенсивностью сознания. Если раскручивать эту неясную цель уже как ответ через свое сознание, наращивая ее, вращая в своем сознании, как кристалл в растворе, у тебя нет сил… Если сознание отказывается работать — смени пластинку, но мигом вернись, как почувствуешь интенсивность… И вкладывай, вкладывай, упорно вкладывай в эту цель живую воду сознания, поливая им этот росток, растя мысль прикосновением сознания, заставляя этот новосформированный центр сознания внутри работать самому… Гений это упорство мысли в избранном направлении…
…Отсюда, из угла, куда меня закатил и вжимал в стенку буйный ветер, мне была видна только крошечная часть ураганного неба. Видимая сквозь безумно метавшиеся и грозившие сорваться на меня железные тяжелые ставни, из угла казавшиеся почти игрушечными, настолько легко ветерок играл пудовыми железяками. Но я хотела видеть всю картину! Значит, мне надо было поближе к окну. Чтобы видеть весь ураган! Бушующие просторы, когда приоткрывается космичность природы. Когда кажется, что вся вселенная рушится на тебя. А ты противостоишь всему миру. Ты побеждаешь его. Ты жадно вдыхаешь безумие урагана. И для всего этого мне всего-то надо было подобраться ближе к краю.
Но черта с два! Ветер отжимал и откатывал меня, словно перышко, сбивая с ног.
Обозленная на несправедливость, что, имея пирожок совсем под носом, я была не в силах его укусить, я начала кидать в ветер попавшиеся под руку предметы, завизжав от злости. Но он, словно в насмешку, швырял их в меня обратно, так что мне здорово попало.
Не в силах выносить ощущение своего бессилия, и буквально шалея от ощущения того, что я не сумела нечто-то сделать, я начала выискивать способы подобраться ближе к окну. На этот раз я была разумной. Вжимаясь в пол, в каждую трещинку, я поползла навстречу урагану, вцепляясь, буквально вонзаясь руками в каждую неровность, каждую трещину. Я преодолевала сантиметр за сантиметром, меня отбрасывало, но я была упряма. И начинала снова. И, наконец, подобралась уже к самой цели, вцепившись в край.