— Ой, Рома, — обрадовалась она, — как хорошо, что ты заглянул! А чего на пороге стоишь, чего в дом не проходишь?
— Он спешит, — ответила за меня Катерина.
— Ну не настолько, — улыбнулся я хозяйке. — Пара минут у меня найдется.
— Тогда поскорее проходи, — ее мать пошире распахнула дверь, словно опасаясь, что я передумаю и ей придется и дальше оставаться с этим злом наедине. — Чая с нами попьешь!
И под недовольным взглядом одной заразы я прошел в сей гостеприимный дом.
Ep. 91. Кавалер на выпускной
Обычные люди пьют чай с друзьями в гостиной или на кухне — в доме Катерины для таких целей имелась специальная чайная комната, вполне в стиле помещичьей усадьбы: с длинным столом, высокими резными стульями, пузатым буфетом и даже декоративным самоваром в углу, около которого обнаружилась родная младшая сестра нашего величества. Ей было шесть или семь — точно не знаю, хотя уже который год ходил поздравлять ее с днем рождения. К счастью, вместо роз она пока что принимала куклами.
— Ой, Рома пришел! — вдруг вспомнила она меня и протянула конфетку. — Будешь?
Звали это чудо Милана, и несмотря на то, что внешне она была очень похожа на сестру, характер уже сейчас вырисовывался прямо противоположный. Всего пять минут рядом — и малознакомый я был наречен лучшим другом и даже представлен любимой кукле. В общем, хотя бы одного милого ребенка родителям Катерины воспитать удалось.
Некоторое время я провел за чашечкой ароматного зеленого чая, наслаждаясь яблочным чизкейком, слушая детское лопотание и беседуя с хозяйкой дома. Мы поговорили про мою матушку, про ее жизнь в Испании, про мои планы на лето. Императрица, почтившая нас своим присутствием, в беседе почти не участвовала, зеленый чай не пила (кстати зря, говорят, он успокаивает) — просто отдавливала сидушку стула и молча поглаживала кошку, весьма по-царски развалившуюся на ее коленях. Честно, я даже и не знал, что у нее появился питомец — милая кошечка с лазурными глазами и белоснежной шерсткой. Однако хвост оказался угольно-черным, и по заду было раскидано множество черных пятен, будто ненароком плюхнулась в чернила и замаралась. Надо же, в этом доме есть хоть что-то не слишком породистое.
Закончилось чаепитие довольно внезапно. Мне попытались сосватать куклу, которая, как доверительно сообщила ее хозяйка, «была для Мишеля, но он обещал летом приехать, а не приехал» — так что куклу у него я неожиданно подрезал. На этом моменте, уколовшись о взгляд Катерины, ее матушка сообщила, что «Милочке пора спать», и увела малышку, оставив нас с заразой наедине.
— Прикольная кошка, — решил продолжить я светскую беседу.
— Любишь кошек? — остановился на мне заносчивый взор.
— Ну наверное, — отозвался я, глядя, как она тискает за белоснежным ушком. — У меня кошки нет. А можно погладить?
— Попробуй, — величество вдруг улыбнулось.
Я пересел на разделявший нас стул и потянул руку к ее коленям — в смысле, к белоснежной шерстке милого питомца. Однако не успели мои пальцы даже коснуться, как кошка зашипела, вскинула лапу и полоснула по мне коготками. На коже выступили несколько красных капель и осталась царапина, не глубокая, но довольно болезненная — как бы говорящая, что тут даже за право тронуть придется платить.
— Она немного агрессивная, — запоздало пояснила Катерина, гладя этого мини-зверя, который опять расслабленно замурчал у нее на коленях, охраняя хозяйку похлеще большого ротвейлера. — Не каждый может справиться…
Что вообще надо сделать с кошкой, чтобы так ее натаскать?
— Слышала, — сменила тему зараза, — твои отношения дали трещину.
О, не тебе говорить. Я вот слышал, у тебя там все разлетелось в щебень.
— Временное непонимание.
— Наивно, — заметила собеседница. — Непониманий временных не бывает. Люди либо понимают друг друга, либо нет. Если больно, — добавила, кивая на царапину на моей руке, — могу дать пластырь.
Не надо переоценивать пластырь — он далеко не во всех ситуациях может помочь.
— Кстати, — теперь сменил тему я, — на выпускной идешь?
— К чему вопрос? — мгновенно напряглась Катерина.
Хотя по ее лицу я и так отлично видел, что на свой выпускной она не особо хочет — но с учетом того статуса, который занимала в школе, не пойти просто не могла. Может, потому и злилась: зараза не любила ситуации, где у нее не было выбора. А еще весь Карпов сейчас гадал, приедет ее английский кавалер или не приедет. Словом, Новый год — дубль два. И это злило ее еще больше.