Кажется, я это уже слышал — причем от тебя же. Но на то она и Императрица, чтобы получать в подарок личный экипаж.
Ну а дальше тортом предложили угоститься гостям. Правда, хозяйка праздника решила руки не марать, так что ее подруги организовали целый конвейер: Руслана резала, Инна раскладывала по тарелкам. Подмигнув, мне она заботливо плюхнула самый большой кусочек капота с фарой из помадки, и, отойдя в сторонку, я оценил, что на мой вкус он был слишком сладким. А вот булочке торт ее производства, судя по всему, не лез в горло, потому что она опять утопала за пуншем. Однако на мое предложение уйти отмахнулась, сказав, что, может, будет что-то еще, на что ей надо посмотреть. Оставалось загадкой, для чего ей это надо.
— А это поздравление мне передали в последний момент, — сообщил ведущий, пока публика активно уничтожала сладкую тачку. — Написано от самого дорогого друга именинницы. Что ж, посмотрим…
Дорога, бегущая вдаль по стене гостиной, исчезла, и на ее месте внезапно появился Мишель. Нет, не так — случился Мишель. Ну вот зачем? Хороший же праздник был…
Ep. 26. Как испортить королевский праздник
Глядя на эту наглую морду, я поморщился, а вот народ вокруг радостно загудел, будто король наконец-то вышел на балкончик своей резиденции. Король, само собой, не отреагировал, потому что это тоже была запись, а не прямая трансляция.
— Пожалуй, ворвусь немного в твой пафосный праздник, — с усмешкой изрек он. — Что тебе в этом году подарили? Машину? Или яхту? А может, сразу собственный отель?..
— Это что, это Мишель? — обалдевши протянула рядом Даша, вернувшаяся от стола с еще одной порцией «Летнего поцелуя». — Он что, ее лично поздравил?
И чему ты удивляешься? Удивительнее было, что до этого момента он ее не поздравил. И еще удивительнее, что решил поздравить вот так: не столько лично, сколько публично.
— Выключать? Выключать?.. — Инна неподалеку засуетилась около именинницы.
Однако та не отозвалась — просто стояла, поджимая губы и с недобрым прищуром рассматривая болтавшую со стены харю.
— Знаешь, я долго думал, как тебя поздравить в этом году, и решил, что сначала надо тебе кое-что напомнить…
Следом Мишель исчез, и под плавную намеренно мелодраматическую музыку по стене замелькали снимки — детские фотографии этой парочки — во дворе ее дома, его дома, в парках и на пляжах.
— Помнишь это? — фоном спрашивал голос. — А это помнишь?
Одно из таких фото помнил даже я: оно было общим у нас троих, и по другую сторону от маленькой Катерины на мягком песочке сидел маленький я, но тут меня, разумеется, обрезали. Надо же, как кто-то расстарался: целую презентацию сверстал для своей дорогой соседки. Внезапно после череды четких изображений на стене появился снимок в блюре — размытый так густо, что на нем лишь отдаленно угадывались два силуэта среди огней вечернего города. Глядя на них, Императрица прищурилась еще злее.
— А это то, что ты предпочла забыть, — сообщил фоном голос. — А я вот помню.
Затем по стене размазалась еще одна заблюренная картинка, где уже вообще сложно было хоть что-то угадать. Кроме фона — здесь некое действо происходило в ночи.
— И об этом ты хотела бы забыть. Но раз я помню, то напомню и тебе. Не забыть про это, — следом появилась еще одна фотка в плотном блюре, — и не забыть про это…
Под эти приговорки снимки проносились вереницей, замыленные так мощно, что на них уже, в принципе, ничего было не разобрать. Лишь нечеткие яркие пятна, за которыми не читался даже фон. Чем дальше, тем больше это напоминало издевку.
— И уж точно невозможно забыть про это, — вещал голос, являя очередную мутную фотку. — Да ты только посмотри на это! Как про это вообще можно забыть?
Ах, какой широкий жест. А нельзя было это кино показать локально — только конечному, целевому зрителю — и не доводить до сведения всех остальных?
— Офигенный парень, — выдала Даша, потягивая рядом пунш. — Смотри, сколько для нее сделал…
И что сделал? Последовательность фоток в презентации и заблюрил их? Молодец — любой дурак это сделает.
А под конец его креатив совсем зашкалил, и на стене появился скрин чата с заблюренной перепиской, как бы намекая, что большая часть этой несомненно милой дружеской беседы не для посторонних глаз. Содержимое всех баблов было размыто, нетронутыми остались только два последних сообщения: его «А может, я возьму и приеду?» и ее «А может, ты пойдешь на хер.» Причем в конце был не вопросительный знак, не восклицательный, не многоточие, а простая, самая обыкновенная точка — видимо, она и вдохновила его на этот видеошедевр.