— Как Настасья Пална? — бабка у Игоря мировая.
Всегда накормит, приютит. Квартирка у них небольшая — двушка на окраине города, но уютная и чистая. Тут не придерешься.
Птичка нравится Настасье Павловне, а та ей. Несколько раз пересекались, когда я к Игорю приезжал.
— Хорошо. С давлением правда да мучается. Никак не могу загнать ее на обследование.
— Загони.
Фыркает.
— Как будто ты её не знаешь. Если что-то вбила себе в голову, то не сдвинешь.
— Аню надо заслать к ней. Она уговорит.
Тушу окурок о бортик мусорки, стоящей неподалеку, выбрасываю его. В голове легкий туман. Давно не баловался сигаретами. Убираю руки в карманы брюк, чтобы не качнуться.
— Я не против. Можно попробовать.
Уходим обратно в здание, сталкиваясь в дверях с Метелькиной и Наташкой Азановой. Ленка специально шоркает рукой мне по ширинке, когда теснимся в дверной проем. Сжимаю челюсти. Не бить же её⁈ Хотя желание очень велико.
— Там твоя птичка ищет себе гнездо поинтереснее, — шепчет, подаваясь вперед,
— Чего?
— Сам посмотри, — указывает в бок и сваливает, оставляя после себя удушливый сладкий аромат.
— Че хотела? — спрашивает Белый, нахмурившись.
— Напилась и гонит, — отмахиваюсь, выискивая Анютку глазами.
Моя птичка стоит у колонны с каким-то хреном. Высокий широкоплечий мужик в футболке и спортивных штанах. Точно не из нашей компании. Птичка сталкивается со мной взглядами. Испуганно взмахивает ресничками, когда направляюсь к ней. Что-то говорит мужику и идет навстречу, не дав мне возможности разобраться и увидеть, кто такой этот смертный.
— Кто это был? — смотрю в удаляющуюся спину хмыря.
— Никто, Яр. Спрашивал про свою девушку, фотку показывал.
Вопросительно поднимаю бровь. В кровь прыскает ревность. Неконтролируемый процесс, когда ты немного прибухнул. Анютка красивая, и тут грех не подкатить. Сжимаю кулаки на автомате.
— Сбежала. Он ищет, — оглядывается, смотря ему вслед.
— Удачи ему, — беру пальцами за подбородок птички, разворачиваю лицом к себе и впиваюсь в алые губки.
Ибо не хер! Моё!
8. Веселье
Метелькиной стоит отдать должное — она мастерски подкидывает говна на вентилятор. После возвращения устраивает настоящий спектакль для Стасяна. Тот и бровью не ведет на её провокации и предлагает парням уйти в тир, расположенный в подвале. Все соглашаются. Никто не хочет смотреть на бабскую истерику. В принципе, предсказуемое поведение брошенной девушки, но становится неприятно. Я не хочу оставлять Анюту в ее компании, только птичка упирается, мол, дурной подружке нужна поддержка. Закатываю глаза, решая завтра рассказать о том, что произошло у нас на квартире, пока моя девочка мирно спала.
Уходим с парнями вниз, на адреналине и азарте стреляем по мишеням. Денис Ямской, он же Дэн, Яма в одном лице, наливает нам вискаря и предлагает выпить за встречу. Начинаем мазать по мишеням. Я пропускаю пару-тройку тостов, чтобы не уйти на дно раньше времени. Мне ещё птичку расслаблять!
Не зря Яма юридический заканчивает. Мастерски разводит нас словесно на выпивон и закусон. Санёк Воронцов его поддерживает. Этот на экономическом. Хочет замутить свой бизнес, пока получается хреново. Для открытия нужны связи. У него их минимум. Нарабатывает базу.
В общем, из всей пятерки только Стасян выделяется и телом, и делом, но в компании с нами особо не выпендривается.
— И чего ты Метель бортанул? Я думал, вы поженитесь, — вкидывает в себя остатки виски Дэн.
Астапов хмурится. Я его понимаю, тема с Ленкой уже в печенках сидит, как и сама Ленка.
— Я и женитьба — два разных полюса, Яма.
— Обычно так начинается что-то до усёру глобальное, — усмехается Денис, с сожалением поглядывая на пустую бутылку, снимает наушники и подходит к нам.
В тире ещё пара мужиков балуются стрельбой по мишеням, но на нас они не обращают внимания, как и мы на них. В помещении спертый воздух. Душно. Расстегиваю несколько пуговиц на рубашке, чтобы пустить к телу немного прохлады. Хрен-то там. Толи я уже ужрался, толи тут не знают про кондиционеры.
— К чему клонишь?
Стас криво улыбается. Узнаю этот взгляд. Готов прямо сейчас доказать оппоненту, что тот ошибается. Пока эти двое петухов препираются, мы занимаем позицию наблюдателей. Интересно, чем все закончится. Драки между своими последнее, чего стоит ожидать, поэтому улыбаемся.
— К тому, что найдется девчонка, за которой ты будешь бегать.
Астапов громко и показательно ржет.
Белый толкает меня в бок, кивает в сторону Стаса, намекая на предстоящее шоу.
— Спорим? — протягивает руку Ямскому. — Никогда я не буду бегать за юбкой, — поворачивается ко мне. — Это по части Богульского.
Закатываю глаза. Вот сука!
Но за птичкой и её сладкими губками не грех побегать. Оно того точно стоит.
— Уверен? — Денис уверенно протягивает ему руку, которую Стасян тут же жмет.
Смотрят друг другу в глаза. Каждый уверен в своей правоте.
— Уверен.
— Назад дороги не будет.
— Ты сейчас меня или себя уговариваешь.
Белый усмехается. В глазах читается — детский сад. Я с ним солидарен. Никогда не знаешь, что принесет следующий день. Стасян слишком самоуверен, да и Дэн тоже.
— На что спорим? — оскаливается Астапов.
— На Мерин.
— И где ты его возьмешь?
— Пока ты будешь бегать за принцессой, заработаю.
— Слабо верится.
— Даешь заднюю?
— Схера? Я в теме, — кивает нам, — пацаны разбейте.
Никто не рвется быть участником спора. Шагаю вперед и разбиваю их руки. Стасяна кроет от азарта. Яма же спокоен, как никогда.
— Богульский, ты свидетель. Если будет сливаться, то притянешь его за яйца, — скалится Стас.
— Или тебя притянем.
Белый чешет затылок.
— Пора покурить. Кто со мной?
Поднимаемся наверх вдвоем. Я сразу заглядываю в зал. За столом сидит лишь Метелькина. Голова опущена. Плечи содрогаются. А где же остальные?
За колоннами продолжается веселье. Наших девчонок там нет.
— Узнаю, где Аня, — намекаю на Ленку, которая ужралась в сопли, судя по заторможенным реакциям.
Игорь кивает, уходит на улицу, а я иду к Метели.
— Пришел позлорадствовать? — поднимает на меня пьяные глаза. — Не получится. У меня все зашибись, понял?
— Понял. Где Аня?
— А нет её, — хихикает Метелькина и поднимает бутылку шампанского. — Выпьешь со мной? — тянется к полупустому бокалу, который стоит неподалеку.
Там вроде птичка сидела.
— Не смешиваю.
— Ладно тебе, Яр. Это Анькин, не заразишься, — вталкивает мне в руки бокал, наливает себе до краев, поднимается. — За любовь! — ударяет по моему, чуть ли не разбивая, делает глоток. — Они с девчонками решили покупаться, а я купальник не брала.
Волоски на коже встают дыбом и опьянение проходит.
Аня тоже без обмундирования для купания…
На автомате выпиваю остатки игристого из бокала своей девочки. Кривлюсь.
Шампунь — не мой напиток.
Со звоном ставлю бокал на стол.
Встряхиваю головой, иду к Белому, игнорируя причитания Ленки за спиной, стреляю сигарету, прикуриваю и вместе с другом тащусь на задний двор, где жарят шашлыки и купаются в бассейне.
Атмосфера приятная, если не учитывать тот факт, что моя жена в одном нижнем белье прыгает в воду с бортика.
Визжит при этом так, что все окружающие мужики голову сворачивают в ее сторону.
Сглатываю ком в горле. Сжимаю кулаки, ломая сигарету.
— Спокойно, Ярослав, — Белый сжимает мне плечо. — Пусть повеселится.
Ага.
Сейчас я ей устрою веселье.
9. Убью всех
Светлое кружево делает кожу птички чрезмерно смуглой, особенно с наступлением ночи, когда освещение искусственное. Красиво уложенные волосы превратились в бликующих змеек, которые разбрелись по её спине. В глазах то мутнеет от злости, то проясняется до четких деталей, когда скольжу взглядом по желанному телу.