Меня отконвоировали до самой спальни. Да тут на кровати потеряться можно! Целый персонал космолета поместится!
— Жди здесь, — коротко обронил мой немногословный охранник — и исчез за дверью.
Та беззвучно встала на место.
И я осталась одна в этой ледяной пещере, ожидать персональное чудовище. Мохнатенький, однако, что-то задерживается…
Обошла комнату. Сердце билось часто-часто, отдаваясь в висках ноющей болью. Думай, Майка. Злость, слезы и паника тебе не помогут. Лечь я добровольно под клыкастика не лягу, будь он хоть трижды прекрасным хозяином. Хоть и красив, и, очевидно, умен, и богат. Да только я не из тех женщин, для кого это повод переспать. К тому же, я несвободна, это не мое решение, это чужая прихоть.
А я ненавижу, когда мне приказывают!
Я все ещё надеюсь на свое маленькое счастье. Будет нужно — выдеру его у судьбы зубами.
Что у нас тут? Я права — камер нет. Не станет этот жрец за собой следить.
А там у нас? О, шкаф! Чудесно. Но точно знаю, что брать чужие вещи нельзя. Для оборотней это такое запредельно личное действо, что проще голой по замку пройти.
Взгляд заметался по комнате. Нет. Ноздри дрогнули, улавливая едва заметный запах снега, ледяного ветра, талой воды… Здесь все пропитано этим волчарой. А я слишком чувствительна до чужих запахов. Время нещадно трепало нервы, текли минуты, за дверью царила тишина.
Я выглянула спустя ещё, наверное, полчаса.
Охранника не было. Гулкая, пугающая пустота.
Шустро пробежалась по анфиладе комнат. Конечно, дверь в апартаменты была заперта и не поддалась. В остальном — ходи где хочешь.
Прекрасная ванная помогла мне смыть стильную укладку — хоть и было жалко!
Платье было снято — аккуратно, ещё заставят и его отрабатывать. А вот в одном из шкафов в гардеробной нашлась чистая и совершенно точно не ношеная одежда. Сойдет! Размерчик слегка не мой, но его рубашка мне как мини-платье. А вот чудесные… божечки, это что, кальсоны? В общем, прекрасные штаны. Тепленькие, у меня шерстки нет, хвоста нет — сойдет!
Каюсь, хотелось похулиганить. Но такое только в авантюрных романчиках прокатывает. Оборотни все же звери. Кто знает, что у них в голове? За любую мелочь могут жестоко наказать. Поэтому я только переоделась — да ещё пошуршала на кухне — о да, здесь была отдельная, с запасом продуктов и даже горячих готовых блюд под стазисом.
В общем, я ещё и закусила. Извините, господин. Ваша смиренная наложница больше думает о еде, чем о постельных развлечениях. Если это не сон, конечно.
Честно говоря, я уже планировала спрятаться в какой-нибудь шкаф и там поспать, когда дверь беззвучно распахнулась.
Я не слышала. Вернее, не должна была. Но воздух словно загустел, появилось четкое ощущение чужого присутствия, что прошлось пером по оголенным нервам, и я рванула вперед. Опасность лучше встречать лицом к лицу, так сказать.
Встретила.
Господин Эренрайте казался… безбожно пьяным. Оборотень. Пьяным. Белобрысая шевелюра слегка растрепалась, на щеках играл румянец, глаза возбужденно блестели. Только это и выдавало. А ещё — запах. От него буквально разило. Я и сама вполне могу провести вечер за бокал хорошего белого вина. Полусладкое, сладкое. Даже красное сухое иногда, когда на душе совсем хреново. Или настоечка из ягод и трав… но их только колдуницы делать хорошо умеют, а эта раса города не жалует, их продукция стоит втридорога.
Так о чем я? В общем, как пахнет хотя бы просто хороший, не будем говорить об элитном, алкоголь — я знаю. Но вот этот сладковатый тошнотворный запах, приправленный горчинкой, что исходил от оборотня…
И ещё кое-что. Его глаза. Они мерцали расплавленным серебром. И в них не было ничего человеческого. Это был зверь. Разбуженный, яростный, недовольный. Но пока ещё игривый.
— Иди сюда… рррр…
Мужчина даже не пошатнулся — координация великолепная. Шагнул ближе.
Расширенные зрачки лихорадочно блеснули. Он что, чем-то колется? Да нет, оборотни же все эти штучки ненавидят, они даже по Своду законов входят в список преступлений, за которые пожизненное дают.
Кружится голова. Отчего? От неприятного запаха? От страха, ерзающего угольками под кожей?
Оттого, что оборотень оказывается слишком близко, привлекая к себе жестко, уверенно.
— Моя, — хищно блеснули глаза.
— Господин Эренрайте…
— Эр-рен… — жаркое дыхание на коже. Угрожающее шипение.
Когти ласково царапают кожу на руке, вплескивая в кровь немаленькую дозу адреналина.
Я чувствую дрожь сильного тела рядом. Странную, нездоровую.
Да, он взбудоражен, да, желает, но…