Выбрать главу

Как будто мы сто лет уже знакомы.

— Ничего не бойся, Майари Вольфрам. Я никогда не осужу невиновного. И смогу защитить своё, — на этой двусмысленной ноте меня все-таки выпихнули в спальню, плотно закрыв дверь.

— Я вообще-то есть хочу, — прошептала тихо.

— Еду принесут чуть позже, потерпи часик, — раздалось из-за двери — и зазвучали удаляющиеся шаги.

В голове царил полный кавардак. На негнущихся ногах я подошла к кровати, садясь снова на край. Подхватила, нагнувшись, прямоугольник плакара.

Мне придется очень постараться.

Но, дрых мозгучий, как же этот экземпляр мужского рода хорош! И так же непередаваемо мерзок по характеру. Несправедливая жизнь.

Хмыкнула и активировала послушную технику.

Мейон-мейон. Запросит ведь официальные документы, но я помню гораздо больше, чем думают многие. И с превеликим удовольствием утоплю каждого мерзавца, кто был замешан в моей продаже и в том кавардаке, что творится теперь.

Глава 8. Секретарь его хвостейшества.

Писала я долго. Все, что могла вспомнить — и даже то, что, казалось бы, и не помнила уже. Такие подробности память подкидывала!

Ох и сладко кто-то запеть может после моих показаний. Жаль ли? Нисколько. Катитесь в бездну, господа. Я не даю вторых шансов и не прощаю. Всевидящий вас простит на том свете. А лучше бы какой-нибудь подземный бог фальцеарнов поджарил в своем котле. Веселые ребята — эти фальцеарны, большие затейники. Слегка озабоченная раса, правда, но у каждого свои недостатки.

Не помню, в какой момент я оказалась не одна. Машинально приняла протянутый хрустящий теплый хлеб, вгрызлась в бутерброд, замычав от удовольствия. Ну и что, что не эстетично? Зато вкусно! Ням!

— Шпасибо, — пробормотала, думая, что это очередной слуга.

И вздрогнула, получив в ответ, сказанное хрипловатым голосом:

— Пожалуйста, конфетка. Но если ты ещё раз так облизнешься — то я все-таки употреблю тебя по прямому назначению. Я не железный, а твои тряпки не могут скрыть желанный запах.

Грубоватые пальцы с мозолями — от оружия? Холодного?! — коснулись моей щеки, заставляя повернуть голову.

Мужчина смотрел прямо на меня. Пристально. Предельно внимательно. С каким-то странным едва уловимым чувством в хищных волчьих глазах. От этого чувства хотелось томно вздохнуть, поправить колтун на голове, прищурить глаза, игриво поводя плечом, и…

Проклятье, что происходит? Какого хлора я… что? Жажду заполучить незнакомого мужчину? От одного его взгляда? Мурашки-предатели объявили бой — и волнами накатывают на тело.

Взгляд оборотня становится тяжелым, глубоким каким-то, бархатистым. Он наклоняется ближе. Хищное бледное лицо. Серебристые ресницы. Резкие скулы. Статуя имени себя. Нечеловеческая красота. Наверное, он меня околдовал. Иначе почему я медленно протянула руку, очерчивая пальцем скулу? Коснулась чуть прикрытых век. Провела по губам, ловя судорожный вздох. Прикрыла глаза, вслушиваясь в участившееся дыхание.

— Скажи-ка мне, Майари Вольфрам, кого ты так испугалась в том зале? И почему?

Ледяной вопрос остудил весь пыл. Проветрил мозги — как будто форточку открыли. Я отпрыгнула резво в сторону, едва не упала с кровати и поспешно поднялась, искоса глядя на поднос с едой, поставленный на тумбу.

— И учти, я говорю пока с тобой по-хорошему, но могу ведь заговорить и иначе, — в ленивом голосе не было угрозы — только спокойное предупреждение.

Мне показалось, что рабский знак на теле резко нагрелся и зачесался. Нестерпимо захотелось ответить правду. Губы сами произнесли:

— Да, я испугалась. Любой бы испугался. Это был Лайхар Дарецкий, известный вирусолог, один из сильнейших магов Круга с даром к неживой материи. Когда-то он приглашал меня на стажировку в их центр. Но я пришла не вовремя, свернула не туда — и увидела то, что было не предназначено для моих глаз. Он сумасшедший! — весь ужас прорвался наружу, как будто вскрылась старая рана, нарыв.

— Он маньяк, понимаете? Он режет живых людей! Эксперименты ставит!

Меня колотило. Конкретно так, как будто я снова в первый день пришла в эту лабораторию, первый раз увидела то, что увидела… Эту безумную улыбку, этот смешок, искаженное лицо, сверкающие хирургические инструменты…

Меня трясло. Голову резко заломило, затылок потяжелел, в виски как будто гвозди стали забивать.

Я прикусила губу, дернулась — и со всего маху впечаталась в крепкую грудь.

Меня привлекли близко-близко. В ноздри заполз запах мороза, хвои и почему-то нагретой на солнце стали. Стало спокойно. Защищенно.