Чужой рык резко вырывает из эйфории. На бледном чужом лице — упрямая злая решимость. Холодные глаза — как лед. Чужак.
Я взрываюсь в ответ на чужое давление, как это происходит всегда. Резко дергаюсь, наступаю ему на ногу и отшатываюсь. Эренрайте наблюдает с ленивой усмешкой. Жертва никуда не денется?
— Мне говорили, — чеканю ледяным тоном, мгновенно, как в старые-добрые времена, беря себя в руки, — что вы не имеете привычек принуждать женщину. Мы снова возвращаемся к началу разговора. Видимо, те, кто предан вам, не настолько хорошо вас знают.
Тонкие серебристые брови чуть приподнимаются в немом удивлении.
Мне удается шагнуть к двери, когда пальцы смыкаются на запястье капканом.
— Если ты думаешь, что оскорблять того, от кого зависишь, это хорошая идея, Майа-аари, — голос его становится неприятным, почти шипящим, — то ты ошибаешься. Ты, кажется, решила, что в ответ на мое спасение я должен осыпать тебя благодарностями.
Шаг. И я снова прижата… к стене. Его руки упираются по обе стороны от меня — ни шагу назад, за попытку побега — что-нибудь откусят.
Смеяться больше не хочется. Я забылась. Забылась и забыла, насколько оборотни непредсказуемы и опасны.
— Если я захочу, ты будешь для меня кем угодно. Вопрос лишь в цене, Майари, — как будто эхом из моего сна. — Поверь, я могу играть по плохому, — в его словах — лед, в его улыбке — жгучий мороз. От его пальцев тянется темная стылая дымка, окружая меня, — тебе же не захочется, чтобы пострадал твой замечательный полукровка? Или твоя подруга? Никто не потащит тебя в постель насильно, у меня полно желающих, — жалящие, жестокие слова, — но у тебя должок передо мной. И ты его вернешь.
Он наматывает на коготь мою прядь. А мне… тошно. Брезгливость охватывает. Обманулась. Приняла дешевку за бриллиант. А ведь не маленькая уже, Мая.
— И какой же, — криво усмехаюсь, — у меня долг? Вернее, чем вы хотите, чтобы я отплатила, раз уж вас так интересуют мои знакомые и так не интересую я в качестве любовницы?
На мгновение чужой взгляд меняется. Мне кажется, что в нем мелькает что-то живое, человечное. Как будто секундная жалость. Но, полно, это только кажется.
Через мгновение меня отпускают. Только для того, чтобы коснуться губами уха, шепча так нежно, словно любовную серенаду поет:
— Скоро сюда слетятся волчицы. Много-много уважаемых оборотниц из известных семей. Те, кого пугаю я, но привлекает мое положение и состояние. Моя, увы, непреложная обязанность — принимать их в течение определенного времени, развлекать, присматриваться и устраивать определенные испытания… вроде отбора. Вот только я не намерен делать выбор. Твоя обязанность — все это организовать. Помощники будут. И, в крайнем случае, сыграешь мою невесту…
Меня резко подпихнули в спину — и я буквально вылетела в холл, где уже стоял знакомый лис. Ирис взъерошил и без того торчащие волосы, недоуменно вытаращился на мой бледный вид и, подхватив под руку, потащил прочь. Хотелось бы надеяться, что окончание этого безумного дня будет более приятным.
Вот только, черная дыра бы его побрала, почему мне гадко и больно?!
Глава 10. Волчьи невесты.
Вечер и правда прошел спокойно. В разговорах на кухне с тетушкой Хеленой, в смехе простых слуг, в теплых подначках Ириса. Есть ведь нормальные оборотни!
Оказалось, что про оборотниц мне все же не соврали — был такой обычай. Каждый знатный неженатый альфа раз в несколько лет собирал у себя весь “цветник” в надежде встретить свою волчицу. Ту, что будет приятна его внутреннему зверю, ту, что сможет дать сильное потомство и вместе с ним повести клан.
Все же в них было удивительно много звериного, но это не вызывало отторжения. Во многом оборотни были честнее в своих эмоциях и желаниях, проще и приятнее людей и других встреченных рас. Не зря их владения были закрыты для посторонних — здесь кипела совершенно другая жизнь.
Только ранним утром, зевая и продирая глаза по будильнику, я вспомнила о подаренном мне магофоне.
Лихорадочно схватила, входя в сеть и ругая себя последними словами. Это же надо забыть! Друзья там с ума сходят!
Пиликанье почты и сетей сказало мне — не просто сходят, а сейчас меня будут медленно убивать.
“Мая, пойдем погулять? Тебя опять ма-Жорик куда-то утащил?”
“Мая, ты где там?”
“Майка, а ну ответь немедленно, я тебя сейчас убью!”
“Май, если не ответишь в ближайший час, я еду в Службу контроля. Пусть твоего Жорика размажут по асфальту. Только держись, подруга!”
“Мая, не знаю, во что ты влипла, но Тай запретил мне идти в Контроль. Ничего не рассказывает — только рычит беспрерывно. Мне за тебя страшно.”