И все же веяло от него чем-то чуждым. Не враждебным, но холодным, опасным. Таким, что никто не посмел сказать против ни слова. Да и кто бы смог столько денег отдать? Кто он такой?
— Я могу получить свою покупку? — не меняясь в лице, повторил мужчина. — Сомневаюсь, что кто-то перебьет мою цену.
И высокомерный засранец внимательно оглядел окружающих его соседей, вызывая у них безотчетные позывы отползти подальше.
— П-полмиллиона раз, полмиллиона два… — ведущий затараторил с видимым облегчением, пока не дошел до сакраментального. — Продано господину в белом!
Да, и одет этот сноб был во все белое. Удивительно, но ему шло. На белоснежном пальто не было ни пылинки, белые с серебром брюки идеально подчеркивали сильные ноги.
Мне было невыносимо холодно. Разум до последнего не хотел верить в то, что сейчас произошло. Что меня просто… что, дарг раздери? Купил какой-то хлыщ? Что он со мной явно не в шашки играть собрался?
Меня потянули со сцены вниз, по небольшой лесенке, туда, где сбоку располагалась ещё одна комната. Для сбытого товара, так сказать.
Мой “хозяин” уже был там. Смотрел надменно и спокойно, не обратив на меня ровным счетом никакого внимания.
Подписал протянутые ему на пластике документы, так же не произнося ни слова.
Но, когда помощник одного из этих работорговцев накинул на меня плащ, а потом потянул руки к серебристому ремешку, резко рыкнул:
— Нет!
— Но господин, это обычная практика, к тому же в фиксатор вплетены кое-какие сдерживающие и расслабляющие заклятия, чтобы ваша покупка не вздумала вести себя агрессивно.
Ах ты, зараза такая! Да чтоб ты девушку в своей постели увидел в следующий раз, когда тебе за пару сотен стукнет!
— Я сказал — нет, — голос у замороженного ленда был низким, рычащим и настолько повелительным, что ослушаться было невозможно.
Мужчина развернулся к двери, а потом неожиданно взял меня за руку — ледяную, мокрую — так и поседеешь раньше лет на двадцать.
И молча повел за собой.
Мы прошли какими-то незнакомыми коридорами и вышли совершенно с другой стороны. Не черный вход и не парадный. Да сколько их здесь? Бежать я даже не пыталась. Понимала — не выйдет. Не сейчас, по крайней мере.
Мужчина вытащил из кармана что-то небольшое, похожее на брелок. Тот пиликнул — и через пару секунд на обшарпанной улочке показался большой, сверкающий хромированными боками летун.
Такой же запредельно дорогой, как и все, что окружало этого нелюдя.
Двери беззвучно распахнулись — водителя не было.
— Сядешь рядом со мной, — нелюдь впервые обратился непосредственно ко мне, — и не вздумай делать глупостей. Сейчас ты принадлежишь мне.
Он захлопнул дверцу за мной — пришлось устроиться на переднем сиденье. В машине пахло безлико — дезинфицирующим раствором и ноткой мяты. Беловолосый обошел машину и сел на водительское сиденье. Умная техника приветственно запиликала. Флайер легко и беззвучно тронулся с места. Поднялся в воздух — и, покрутившись, встроился в общий поток на воздушной трассе. Только теперь я поняла, что замерзла. Зубы стучали, тело сотрясала крупная дрожь. Я сдерживалась изо всех сил, только бы не показать свою слабость.
Ноздри забивал запах незнакомца. Ледяное крошево, хвоя, талая вода и та самая мята. Мужчины так обычно не пахнут.
Тихий щелчок — и в салоне становится теплее. Он включил печку? Зачем?
Повернула голову — и натолкнулась на внимательный, изучающий взгляд льдистых глаз. Отчего-то всплыли в памяти слова этой недо-предсказательницы.
Белому доверять, говорите? Бред же, но…
— Моё имя — ленд Эренрайте, Белый Жнец. Можешь называть меня господин Эрен, — и снова испытывающий взгляд.
Холодный, надменный, но… Мне не нужен сейчас конфликт. Не нужны неприятности. Несмотря на клокочущий в груди гнев опускаю глаза и негромко отвечаю:
— Я все поняла, господин Эрен.
— И это хорошо, Майари, — с трудом заставляю себя не вздрогнуть, — я рад, что ты оказалась… понятливой…
Льдистые глаза до странности довольно блестят в полутьме машины. Автопилот плавно несет нас куда-то за город, где располагаются угодья кланов. Ноздри незнакомца раздуваются. Рядом с ним почему-то отпускает напряжение и липкий ужас, но тревога за свою судьбу слишком сильна.
— Спрашивай уже, — раздается через пару минут, — я же вижу, что хочешь. Разрешаю.
Рокочущий голос отдается во всем теле, и внутри что-то сладко и странно замирает. Как будто где-то я его уже слышала. Как будто он что-то мне уже говорил. Но едва ли я бы смогла забыть такого мужчину.
— Господин Эрен, — мой голос звучит твердо. Мне нечего стесняться. Похоже, он не из тех, кто считает людей пустым местом, да и не из жестоких самодуров. Я бы сказала, что и не из тех, кто участвует в работорговле, но зачем-то он там был! И меня купил, — позвольте поинтересоваться, какая участь меня ожидает? Вы не можете не понимать, что продажа моя незаконна, но сила на вашей стороне. Скажите, могу ли я хоть как-то отработать свой шанс на свободу?