Если рассматривать это с такой точки зрения… Змей, а не волк и или кот! Вон как все развернул!
— Если бы ты была чистокровным человеком, прости, Мая, но ты была бы другой. Возможно, такой же прекрасной молодой женщиной, умной, сильной и целеустремленной, но… человеческой. Это не плохо, — оборвал он мой зарождающийся протест, — просто и характер, и психология были бы иными. У тебя были бы другие родители, ты росла бы в полноценной семье и вся жизнь твоя была бы совсем иной. Так какой смысл обсуждать то, чего не было? Скажешь, я не прав? — острый коготь прочертил дорожку по горлу и спустился ниже.
— Хочешь сказать, что я не была бы той женщиной которая тебе… понравилась? Мы рождаемся теми, кто мы есть, и я зря цеплялась за свою мнимую человеческую природу? — усмехнулась, запуская пальцы в гладкие светлые пряди чужих волос. Какие же мягкие…
— Правильно… — его горящие глаза так близко.
Ноздри подрагивают, словно Вайре принюхивается.
Он склоняется ниже — и неожиданно накрывает ладонями мою грудь, поглаживая. Становится жарко. По телу прокатывается дрожь, меня встряхивает, бегут мурашки. А он, не давая опомниться, уже целует шею. Ласкает языком — жадно, нежно, проходится по ушной раковине, заставляет меня податься навстречу, опираясь на подушку.
Его пальцы скользят по ткани легкого домашнего платья, в которое меня успели переодеть, легко задирают подол, поглаживая обнаженную кожу.
— Такая податливая, страстная, ласковая…
Зубы прикусывают губу, заставляя мои собственные губы приоткрыться, язык проскальзывает внутрь. Меня целуют жестко, лишая воздуха, жадно, отчаянно страстно. Так утопающий хватается за соломинку. Я не могу отвести глаз от чужого сильного тела, от перекатывающихся под рубашкой мышц, от явственно видного напряжения.
То, что этот мужчина так очевидно желает меня — доводит до исступления. Заставляет сорваться с цепи.
Я тяну его волосы, заставляя нагнуться ко мне. Он уже полностью забрался на кровать, и теперь, расставив ноги по обе стороны моего тела, нависает надо мной, стоя на коленях.
Один миг — и острые когти небрежно распарывают новое, между прочем, платье. Возмущенно шиплю под нос, выпуская когти и ощутимо царапая чью-то спину.
Смущение, азарт, желание, восторг, жажда… Сумасшедший коктейль сбивает с ног, заставляет тянуться к нему, выгибаться под его ласками.
Когда ладони порхают по телу, как кисть художника по чистому полотну. Когда ты заходишься в крике от чувства наполненности, яркого и незабываемого. Когда острые зубы смыкаются на плече, жадно метя свое. Когда ты кусаешь в ответ, обнимаешь, буквально сливаешься с ним в одно целое.
Дорожка поцелуев, идущих по животу. Тихий шепот. Рык. Переплетение теней на стенах.
Эрен сдержал свое обещание — ни о ком и ни о чем ином я в эти часы больше не думала. Все казалось простым, понятным, решенным. Осталось всего-то навсего прожить последние ритуальные дни, дождаться, когда волчиц отпустят домой под защиту клана и отыскать последние нити заговора. В последнее мне лезть точно не стоит, слишком мало я в этом понимаю. Не следователь, не военный и не оперативник. Сугубо гражданское лицо.
Зато, когда все закончится, я смогу официально обучаться в Академии Нэста, лучше академии нашего сектора. Смогу увидеть другие планеты, стать известным ученым, сделать новые открытия… просто быть любимой и желанной женщиной.
Я поверила в это отчетливо и ясно, я слишком хотела, наконец, дотянуться до своей любимой сказки, получить невозможное!
И потому вернуться в реальность оказалось нестерпимо больно.
Нет, с утра все было совершенно обычно, спокойно и размеренно. Торопливые ласковые поцелуи, обещание обязательно встретиться днем и торопливое бегство.
Ушел. Ладно, и мне пора. Изучать волчьи традиции, да и историю собственного клана. К тому же, судя по вороху сообщений на магофоне, там Тай с Малинкой чуть с ума не сошли. Хорошо хоть было вчера, кому их успокоить.
Я улыбнулась яркому утреннему солнцу, прошлепала в гардеробную, найдя в одном из внушительных шкафов часть своих вещей — помню, вчера Эренрайте говорил о чем-то подобном.
Оделась в светлый брючный костюм, прикрывая глаза от наслаждения. Все же, как много делает с человеком дорогая одежда! Многое, но не все.
До обеда я успела прогуляться по окрестностям, отчитаться Таю, пообещать Малине любой ценой вытащить её к нам погостить и, конечно, посидеть с Миром. Это ведь он мой маленький спаситель и настоящий защитник! Под большим секретом мне рассказали, как отважно вчера сражались за право прорваться к отцу и поведать о том, что любимая мамоняня попала в беду.