— Если ты ещё раз произнесёшь это слово, — зло прошипел Рома и резко придвинулся к ней, — то тогда я за себя не ручаюсь.
Его лицо оказалось настолько близко, что на мгновение их лбы соприкоснулись. Лиза от неожиданности охнула и отпрянула, отодвигаясь на сиденье как можно дальше от неадекватного собеседника (была бы её воля, она вообще бы сейчас сбежала отсюда с воплями и не оглядываясь), в немом изумлении уставилась в его глубокие серые глаза под густыми чёрными бровями, которые смотрели на неё холодно и надменно.
— Х-хорошо, н-не скажу, — заикаясь проговорила Лиза, с усилием заставляя себя отвернуться; бедное сердце от страха бухало где-то в горле, а ладони внезапно вспотели, она непроизвольно провела ими по джинсам. — Но ты ведь не против того, чтобы я отдавала сумму частями? — с надеждой в голосе поинтересовалась она, не замечая, что вцепилась двумя руками в свои многострадальные джинсы и безжалостно комкает ткань пальцами; для неё было важно услышать его ответ!
— Против! Но изменить-то я всё равно ничего не могу, — тихо проговорил Рома, отодвигаясь от девушки. А про себя подумал: “Куда проще было бы, если бы она всё же смогла сразу внести всю сумму, тогда не пришлось бы сегодня обращаться к деду и просить денег, а отцу сказал бы, что стоимость ремонта оплачивает виновник ДТП”. Но, видно, не судьба!” Удручённо покачал головой и тихо выдал: — Да уж, ситуёвина!
— Спасибо, — тихо поблагодарила Лиза, испытывая неимоверное облегчение, словно гора с плеч свалилась. — Я всё верну! Всё до копейки! — уверенно произнесла она.
— Ну и как долго ты будешь собирать эту сумму? — Рома покосился на собеседницу, ему надо было что-то сегодня сказать отцу, потому что дед обязательно ему позвонит.
Лиза принялась мысленно подсчитывать свои возможные доходы. “Если устроиться посудомойкой на неполный день в какую-нибудь кафешку, то это будет приблизительно выходить по тысяч пятнадцать-двадцать в месяц, а если повезёт ещё найти что-нибудь типа прийти по-быстрому убраться под закрытие заведения, то двадцать пять точно наберу”. Быстро прикинула, что к чему, и радостно выдала:
— Думаю, месяцев за пять точно расплачусь.
— Твою ж мать! — закричал Рома, окончательно меняясь в лице и часто дыша; и вообще, весь вид его вдруг сделался каким-то пугающе болезненным.
Лиза испуганно округлила глаза.
— Что теперь-то не так? — едва смогла выговорить она.
— Да всё не так! — Роман окончательно потерял терпение. — Нужно что-то другое придумать. Почти полгода — это слишком долго. Послушай, возьми у родителей, подумаешь, от какой-нибудь сумочки разок откажешься, платье не купишь, — разволновался он не на шутку. — Да блин, мало ли от чего можно ещё отказаться.
У Лизы глаза полезли на лоб.
“Это что ж за сумка такая, которая стоит сто двадцать пять тысяч?” — подумала она про себя, с тревогой наблюдая за парнем, но так и не решилась спросить об этом вслух.
— Ну что ты молчишь?
— Я не понимаю, о чём ты говоришь, — честно созналась Лиза. — Да, это будет чуть дольше. Придётся подождать. Но я всё верну. Мне лишь нужно для этого время.
— Эй! — Рома опять сорвался на крик. — Ты что, не слышишь меня? Я говорю, обратись к родителям, попроси деньги на какую-нибудь шмотку или там на какую-нибудь развлекуху, и всё, мы будем с тобой в расчёте.
— Я не могу, — голос Лизы дрогнул, однако, усмирив гордость, она подняла глаза и умоляюще посмотрела на собеседника. — Я не хочу, чтобы мой отец узнал об этом. У меня есть на то причины.
— Теперь я ничего не понимаю, — признался Роман, в его голосе отчетливо послышалось раздражение. — Как ты тогда собираешься вернуть мне деньги, если не будешь обращаться к своим родителям?
— А разве деньги можно взять только у родителей? — спросила Лиза.
— А где же ещё? — Рома сам не заметил, как вдруг успокоился; и тут догадка пришла сама собой, правда, она ему совсем не понравилась. Удивлённо покосился на девушку, оценивающе осмотрел с головы до ног и с сарказмом проговорил: — Я даже боюсь предположить, о чём ты сейчас говоришь.
— Я говорю о работе, — в тон ему ответила Лиза, не понимая его грязных намёков и чувствуя себя под его изучающим взглядом неуютно. Да она и так едва сдерживалась, чтобы позорно не разреветься. “Да как он не поймёт, что есть люди, у которых просто нет таких денег! — В глазах защипало. — Что ещё я должна сказать?” — Пожалуйста, — тихо попросила она, часто-часто моргая и опустив голову, чтобы он не увидел её слёз.
— То есть, ты предлагаешь отработать свой долг? — с сомнением в голосе поинтересовался Рома; он всё ещё не верил в то, что только услышал.