Думать не хочу, что он подразумевал. Воздействие такой силы…
Первую горную гряду мы миновали по ущелью – грандиозному, глубиной километров двенадцать, не меньше. То был настоящий естественный лабиринт: повороты, развилки, слияния, слепые «туннели» – перемычки между разными «рукавами». Но рыжий ориентировался там вполне уверенно. Несколько раз мы пересекали тайные долины в обрамлении загнутых внутрь скальных «лепестков», и каждая следующая не была похожа на предыдущую. Одну из них я вообще издали приняла за море: она переливалась изумительными оттенками синего – от светлой бирюзы до насыщенного кобальта, от ультрамарина до нежного бледно-голубого, а на подлете слышался низкий гул и ритмичный плеск. Запах йода, плесени и сырого мяса там стал особенно сильным.
– Опасно, – качнул поводьями рыжий, когда заметил, как я засматриваюсь на это чудо. – Надо уходить выше.
– А что внизу?
– Ну… – растерялся он, не зная, как объяснить нечто очевидное с его точки зрения. – Помнишь гаюс? Такую голубую штуку в лесу, где за нами айры бежали?
Я тут же ярко представила химеру с оголенными костями. Захотелось поджать ноги, хотя до смертоносной синевы было километров пять или около того.
Ущелье вывело нас в долину, точно сшитую из клочков ткани. Сказочно изумрудные холмы вдруг сменялись ковром из алых и пурпурных цветов, а затем сразу, без намека на переход, вырастала стена деревьев-великанов, обрамляющих глубокую воронку в земле или темно-синее озеро. Две широкие реки стекали с гор и ближе к краю долины сливались в одну, и в общем русле россыпью лежали мелкие островки, словно кто-то опрокинул коробку с детскими карамельками. Здесь Тейт заставил свою оранжевую птицу спуститься и пролететь ниже; ее тень скользила по водной глади, и кто-то в глубине, быстрый и едва различимый, гнался следом, так что иногда можно было разглядеть сверкающий гребень или гибкий хвост.
За долиной скалы опять начали задираться к небу. И стало ясно: то, что поначалу казалось скоплениями облаков, на самом деле горные пики. По самым скромным подсчетам, километров пятнадцать высотой! А то и больше… Вершины терялись в тучах, словно нарочно согнанных в стаю вокруг каменных исполинов.
Мимо одного из таких колоссов мы как раз и пролетали, когда рыжий вдруг наклонился к моему уху и интимным тоном сообщил:
– Лагон – тайное место, цитадель. Но все равно каждый маг может найти сюда дорогу. Только пускают не любого.
– Тебя-то, надеюсь, пустят? – поинтересовалась я осторожно.
Эмпатический купол к тому времени был свернут до минимума, чтобы сэкономить силы. Но если словарного запаса хватало для общения, то различать оттенки интонаций пока еще получалось не слишком хорошо. И то, что вытворил Тейт вместо ответа, повергло меня в шок.
Рыжий цокнул языком и дернул за один из ремней. Птица встрепенулась… и резко сложила крылья.
Черно-алые скалы рванули навстречу с быстротой и неотвратимостью экспресса в подземке. Точно не мы на них падали, а они – на нас. Дыхание перехватило, из глаз брызнули слезы. Склон оскалился бритвенно-острыми сколами – даже разбиться не успеешь, разрежет на подлете, без боли.
А Тейт, сволочь, захохотал в голос!
«Он не самоубийца», – подумала я. А поверить не успела – и зажмурилась.
На ощупь скалы были точно упругий поток теплого воздуха в аттракционе типа аэротрубы. Слезы мгновенно высохли. Падение сначала мягко замедлилось, а потом остановилось. Птица с металлическим скрежетом раскрыла крылья и начала упорно продираться сквозь преграду, когда я наконец открыла глаза. Вокруг висел плотный багровый туман. Через мгновение он сгустился еще больше – и выплюнул нас на открытое пространство. Точнее, на окраину секретной долины-чаши, близняшки той, где прятались свободные.
Фальшивый скальный купол изнутри был совершенно прозрачным и позволял разглядеть ясное небо с жизнерадостным блином солнца. Света более чем хватало. Химерическая птица, повинуясь сигналу, спланировала на ровную площадку. Тейт подхватил меня на руки и спрыгнул на землю.
– Отпустить тебя, Трикси? – спросил он коварно. – Или ноги пока не держат?
Честное слово, я такую жажду убийства не испытывала даже рядом с милой белобрысой кузиной.
– Послушай, тебе кто-нибудь говорил, что ты мелкое пакостное зло? – спросила я, стараясь с помощью купола донести смысл максимально ясно.
Однако рыжего это смутило не больше, чем проповедника из «Свидетелей Альтернативы» – закрытая перед носом дверь.