Дверь, скрипнув, отворилась.
Я провалилась глубже в мысли. Скальпель блестел на свету. Я видела, как он перевернулся в моей руке, отражая. Отражая мое лицо. И следом за мной в отражении появляется...
— Сара.
Голос доносился издалека, будто из-за завесы. Я заставила себя не реагировать. Хотя в моем сознании из отражения лезвия на меня уставились золотистые глаза. Золотистые глаза и темные волосы.
— Сара.
На этот раз голос Риена был близок. Я перевернулась на диване, шевелясь, но приказывая себе удерживать внимание на скальпеле. Все время на скальпеле. Но скальпель более не был чистым в моей голове. Он был красным. Капающая кровь. Пульс снова возрос, вдохи становились все мельче и мельче. И тогда...
— Ох!
Он задел мою щеку, и я дернулась, просыпаясь, будто на самом деле спала. Концентрация исчезла, в своих мыслях я бы уронила скальпель.
Все мое тело отпрянуло, съеживаясь на диване. Он схватил меня за запястье. Я двинулась прочь.
— Не двигайся, — приказал он, снова обхватывая мои запястья. Пульс набатом отдавался в ушах. Я не могла сфокусировать свое внимание ни на чем, кроме пальцев, обернутых вокруг моих запястий.
— Что ты делаешь?
— Я не хочу причинить тебе боль. Не двигайся.
Я изо всех сил пыталась вырваться, а он вдруг перестал шевелиться. Но стоило мне расслабиться, как он тут же начал подтягивать меня в вертикальное положение.
— Если хочешь, можешь бороться. Но ты все равно не сможешь победить. Я намного сильнее тебя, — шепот в темноте. Предупреждение, исходящее от теней. Я прикусила губу, позволяя ему двигать меня, как куклу.
Перемещая руку под моей спиной, он приподнял меня в сидячее положение. Ничего нельзя было разглядеть: все черно, как смоль. Я могла чувствовать только его руки: одна как тиски обхватывает запястье, вторая придерживает за плечо.
После я ощутила на своей спине давление его груди. Его торс был обнажен, и он придвинулся так, чтобы я могла это ощутить. Жесткая эрекция уперлась мне прямо в поясницу. Ужас просочился в меня, когда новая мысль возникла в голове.
Нет. Только не это.
Минутой ранее я уговаривала себя, что смогу сделать это. Смогу притвориться, позволив себя обольстить. Если бы это дало мне преимущество. Сейчас же, когда все происходило на самом деле, я осознала, что у меня, в общем-то, и выбора нет. Я не могла сопротивляться, в противном случае в его силах нашинковать меня. Поэтому мне оставалось лишь держаться на расстоянии. Вести себя так, будто все не по-настоящему. Все ведь и так не по-настоящему, не правда ли?
Но тут же пришли воспоминания о том, что он сделал со мной в первый раз, и веки обожгло слезами.
— Не вводи мне ничего, — попросила я, закрывая глаза, будто это могло заставить темноту отступить. В моих мыслях шприц настигал меня именно в темноте. Но я не знала когда. Сердце застучало в ушах. — Пожалуйста. Никаких игл.
— Никаких игл, — согласился он, мягким шепотом на ухо. На секунду он показался таким нежным, что я позабыла о том, что должна его бояться. Да, я боялась, но темноты, а не его. Его руки смягчились на моих, лаская кожу. — Но не борись со мной.
— Не буду, — согласилась я. Учитывая тот страх, коим я была охвачена, его слова принесли облегчение. Никаких игл. Никакого паралича.
Если все станет слишком ужасно, я сумею себя защитить.
Я не знала, что он делал, но неожиданно его рука обвилась вокруг моей груди. Уложив подбородок на шею, он по пути ткнулся носом в мои волосы.
— Ты спала?
Он разговаривал со мной как любовник. Обезумевший маниакальный любовник, держащий меня в запертой библиотеке, но, тем не менее, любовник. Его голос, издающий певучие слова обещал медовые сладости.
— Да, — солгала я.
— Видела сны?
— Нет.
Риен слегка раскачивал меня вперед-назад, отчего меня вновь стала догонять сонливость. Вместе с адреналином в теле замедлилось сердце. Откинув волосы в сторону, он прижался губами к моей шее. Длинные, медлительные острые ощущения завладели моими нервами.
— Ты была без сознания, — прошептал он. Его дыхание скользнуло по моему затылку.
— Да.
— Это похоже на смерть, да?
— Не знаю, — ответила я. В воображении вновь вспыхнул скальпель. Я заморгала, отгоняя картинку. — Я никогда не умирала.
— Декарт говорил: «Я думаю, значит я существую». Если ты не думаешь, то что делаешь? Разве бессознательное существование не то же самое, что и смерть?
— Ты анестезиолог. Так что ты и скажи. Ну, или, по крайней мере, ты им притворялся, — возможно, он солгал мне и об этом.