Джас отщипнула краешек от тонюсенького кусочка пирога, а потом позвала меня к себе за подарком. Мы открыли дверь в ее комнату, и колокольчики тихонько звякнули. Джас сказала:
– Я не стала его заворачивать. – И протянула мне белую пластиковую коробку.
Там лежали альбом и цветные карандаши, лучше которых я не встречал.
– Я тебя первую нарисую, – сказал я.
Джас высунула язык и собрала глаза в кучку:
– Только если вот так.
После обеда мы смотрели фильм про Человека-паука. Самый улетный из всех улетных фильмов. Мы сидели на полу в комнате Джас, задернув шторы и закутавшись в одеяло, хотя за окном сияло солнце. У меня на коленях свернулся Роджер. Вообще-то он мой кот. Я за ним ухаживаю. А раньше был Розин. Она все клянчила, клянчила какую-нибудь зверушку, и, когда ей стукнуло семь, мама согласилась. Посадила котенка в коробку, завязала ленточкой с бантиком, Роза открыла свой подарок и вскрикнула от радости. Мама рассказывала мне эту историю раз сто. То ли она забывает, что уже рассказывала про это, то ли ей просто нравится пересказывать – не знаю, только она так улыбается, что я прикусываю язык и слушаю до конца. Было бы здорово, если б мама прислала мне зверушку на день рождения. Лучше всего паука, потому что он мог бы меня укусить, и тогда у меня появились бы сверхспособности, как у Человека-паука.
Когда после фильма я спустился вниз, от пирога почти ничего не осталось. На тарелке лежал всего один кусок, но не ровный треугольник, как я отрезал, а весь искромсанный на части. Я зашел в гостиную – на диване храпел папа, подбородок и вся грудь засыпаны крошками. На полу валялись три банки из-под пива, а за подушкой торчала бутылка из-под водки. Наверное, папа был слишком пьян и не распробовал, что у пирога странноватый вкус. Я уже хотел было снова подняться наверх, но тут мне на глаза попалась моя сестра на каминной полке. Возле урны лежал кусок пирога, и я почему-то здорово разозлился. Подошел к Розе и, хотя я прекрасно знаю, что она умерла и ничего не слышит, взял и прошептал:
– Это мой день рождения, а не твой! – И запихал пирог в рот.
Два дня спустя я сидел в саду за домом, рисовал золотую рыбку в пруду и изо всех сил старался не прислушиваться – не идет ли почтальон. Все твердил себе, что никакого подарка не будет, но услыхал шаги на дорожке и тут же бросился в дом. На коврик шлепнулись несколько писем. От мамы – ничего. И вдруг в дверь постучали. Я так поспешно ее распахнул, что почтальон отскочил в сторону.
– Посылка для Джеймса Мэттьюза, – сказал он.
У меня даже руки дрожали, когда я брал посылку.
– Распишитесь здесь, – пробормотал почтальон таким скучным голосом, будто не понимал, какое великое чудо происходит.
А я чувствовал себя прямо как Уэйн Руни и украсил свою подпись всякими загогулинами, чтоб походило на автограф. И почтальон повернулся и пошел прочь, к моему большому облегчению. Потому что на какое-то мгновение я испугался – если желания вправду исполняются, он же мог надорваться.
Посылку я отнес к себе наверх, но еще целых десять минут не открывал. Адрес был написан четкими большими буквами. Я обвел пальцем каждую букву на коричневой бумаге, представляя, как мама старательно выводит мое имя. Вдруг терпение у меня лопнуло, я больше не мог ждать ни секунды. Я сорвал оберточную бумагу, скомкал и швырнул на пол. Внутри оказалась обыкновенная коробка, которая ни о чем мне не говорила. Роза обожала коробки, как-то раз сказал мне папа, она делала из них ракеты, замки, тоннели. Он сказал, что когда она была маленькой, то любила коробки больше, чем сами подарки.
Но я-то не Роза, поэтому я обрадовался, когда потряс коробку и в ней что-то зашуршало. Сердце у меня вело себя как дикий кролик на дороге в свете автомобильных фар. Поначалу оно вроде как застыло и боялось шевельнуться, а потом как сорвется с места! И помчалось вскачь как бешеное. В коробке лежало что-то из красно-синей материи. Я вытряхнул это на кровать, а у самого улыбка расползлась от уха до уха, как гамак между пальмами. Материя была мягкой, а вышитый паук – огромным, черным и зловещим. Я натянул через голову футболку Человека-паука и посмотрелся в зеркало. Джейми Мэттьюз исчез. Вместо него стоял супергерой. Вместо него стоял сам Человек-паук!
Если бы сегодня в парке на мне была эта новая футболка, я бы не испугался тех девчонок. Побежал бы за Джас, запрыгнул на качели одной ногой и встал бы твердо как вкопанный. И раскачивался бы выше всех и сильнее всех, а потом прямо на лету спрыгнул бы и полетел, и те девчонки в один голос ахнули бы: «Вот это да!» А я бы тогда расхохотался, громко так. ХА-ХА-ХА-ХА! И может, даже чертыхнулся или еще что. Уж я бы не стоял в десяти метрах, весь красный, и не дрожал как последний трус.