- Не ной, - Монгол хлопнул Сеню по плечу. - Не голо-ва, пройдет.
Ближе к железнодорожному вокзалу стояло недостро-енное с довоенных лет здание причудливой формы из красного кирпича.
- Миш, а правда говорят, что здание строил архитек-тор-фашист, и что когда смотришь на него сверху, оно по-хоже на фашистский знак? - спросил Пахом.
- Не на фашистский знак, а на крест, - поправил Монгол.
- А как же узнали?
- Летчик с самолета заметил.
- И что?
- Фашиста расстреляли, а дом не успели разломать, началась война.
- Брехня все, - возразил Самуил, - никакого фашист-ского знака нет.
- А почему ж тогда дом не достроили? - возразил Пахом.
- Да потому что не успели. Началась война, - повторил Самуил Монголовы слова.
- Ну ладно, кончай трепаться, нам надо до полудня обернуться в лес и назад, чтоб дома не хватились, - напом-нил Монгол, и мы прибавили шагу.
Сразу за железнодорожным мостом город заканчивал-ся. Короткие резкие гудки паровозов и лязг составов оста-лись позади. Мы шагали по обочине шоссе, а по сторонам тянулись изрезанные оврагами поля с синими полосками лесов на горизонте. За ближней деревней стоял Медвежий лес.
К лесу подошли, когда солнце стояло в зените. Уста-лые и разморенные жарой, мы сели в тени, чуть отойдя от опушки, достали все, что смогли добыть дома: огурцы, лук и по паре сырых картофелин. Набрали хворосту и развели костер. Смотреть за костром и печь картошку оставили младших: Вовку Мотю, Семена и Армена, а сами пошли в лес.
- А то к вечеру не поспеем, - объяснил Монгол.
В прохладной, чистой, будто профильтрованной ти-шине леса, отчетливо слышалась дробь, выбиваемая дят-лом и перекличка лесных птиц. И дятел и пение птиц лишь подчеркивали тишину, и мы тоже старались не шуметь, чтобы не разрушить эту тишину.
- Где-то здесь должна быть разбитая пушка, - шепотом сказал Монгол. - От пушки нужно идти вправо. Мне хорики говорили, что за пушкой пороху навалом.
С полчаса мы молча ходили по лесу за Монголом.
- Ну, где твоя пушка? - не вытерпел Мотя-старший.
- А я почем знаю? - огрызнулся Монгол. - Я что, "был здесь?
- Да мы же опять на опушку вышли. Вон поле, - уди-вился Изя Каплунский.
- Огольцы, сюда, - донеслось откуда-то снизу. Мы по-шли на голос. Из-под земли показалась голова Пахома. Па-хом сидел в полузасыпанной траншее. На дне траншеи ва-лялись гильзы из-под патронов, пустые пулеметные ленты.
- А где же пулемет? - спросил Мухомеджан. - Должен же быть какой-то пулемет.
- Хватился, - усмехнулся Изя Каплунский. - Здесь сразу после освобождения солдаты специально ходили, собирали оружие, искали документы.
Траншея привела к землянке. Накат был разворочен, несколько бревен завалились концами вниз. Пахом протис-нулся через заваленный вход.
- Ну что, Пахом? - Монгол пытался разглядеть что-либо через бревна.
- Ничего! Тряпье на нарах, каска, пробитый пулями котелок... Во, целые патроны.
- Подожди, Пахом, сейчас я пролезу, - заторопился Монгол. Нас он остановил:
- Всем нельзя. Может завалить. Патроны поделим.
Пахом с Монголом долго возились в землянке, нако-нец, появились, сначала Монгол, потом Пахом. Подолы вымазанных глиной рубашек они держали руками.
- Много набрали? - нам не терпелось посмотреть на патроны.
- Увидите. Дайте вылезти.
Мы выбрались наверх траншеи, и Мотя с Пахомом вы-сыпали из подолов рубах десятка два патронов, две обоймы и два больших патрона для противотанкового ружья.
- Патроны землей засыпаны, - стал объяснять возбуж-денный Пахом. - Там еще накопать можно.
- Про это место - никому!- наказал Монгол, - Может, еще сюда придем.
Мы без труда нашли нашу стоянку. Заждавшиеся па-цаны бросились к нам навстречу.
Костер почти погас. Осталась лишь горка серого пепла, да тлеющие угли, которые от легкого дуновения ветерка вдруг вспыхивали прозрачным белым пламенем.
Палкой выгребли картошку. Набрали еще хворосту, подложили в костер и раздули огонь.
- Давайте гильзы, - протянул руку Монгол. Мы с Кап-лунским отдали ему несколько гильз, он бросил их в костер. Смотри, не вздумай бросить патрон! - предупредил Монгол. - Хорики бросили, Веньку чуть не убило. Хорошо, пуля только щеку царапнула. И то крови сколько было. Немного бы в бок и хана, поминай, как звали.
Обжигаясь, ели картошку, скупо посыпая солью, вы-грызая горелые корки до сажи.
Раздался глухой хлопок, будто лопнула электрическая лампочка, потом второй, третий и затрещали разом нагре-тые в костре капсюли гильз.
- Все, салют окончен, довольно произнес Монгол, когда хлопки прекратились. - Давайте теперь потрошить патроны.
Мы нашли железки, камни и стали выбивать пули из патронов. Монгол с Мотей-старшим трудились над патро-нами из бронебойных ружей, где пороху было больше.
- Осторожней, не попади кто по капсюлю, - строго ска-зал Монгол. - Так пальцы и оторвет.
- Мишка, смотри! - Каплунский держал в одной руке патрон, в другой мятый клочок бумажки.
- Я этот патрон нашел, когда собирал гильзы. Пулю отбил, а порох не высыпается, я стал ковырять сучком и вы-тащил. Вроде записка.
Мы обступили Каплунского! Мишка Монгол взял бу-мажку в руки. Она была запачкана землей по краям изгиба, на одной стороне проступали расплывшиеся в нескольких местах чернила букв, написанных химическим каранда-шом:
"...рощайте... овар... ументы.... копа... удем... бит...о ... посл... ван. Юр..." - с трудом по складам разобрал Мотя. За-писка пошла по рукам.
- "Прощайте товарищи, документы закопали, - пере-вел Каплунский.
- А что такое "удем бит посл" и "ван Юр"?
- Наверно, "будем убиты"... не понятно. "ван Юр" - это Иван, Юра. Во-первых, слова последние, во-вторых, второе слово сразу после первого без точки начинается с большой буквы, - расшифровал Самуил Ваткин.
- Молоток, - похвалил Пахом.
- А где закопали-то? - захлопал глазами Семен. Все за-смеялись.
- Дурной ты, Сеня, - сказал Армен. - Что на клочке бу-маги напишешь? Да и времени у них не было расписывать. Один, наверно, отстреливался от фашистов, а другой в это время писал.
- Где еще можно закопать? - стал рассуждать Монгол. - Там же, в траншее.
- Может, поищем? - предложил Пахом.
- Думаешь, это очень просто? - усмехнулся Мотя-старший.
- Не, пацаны. Айда домой. Теперь хоть бы дотемна дойти. Небось уж ищут.
Витька мрачно сплюнул в потухший костер. Его на-строение невольно передалось нам, и мы притихли.
- Место мы запомнили. Возьмем лопату и придем сно-ва, - пообещал Монгол, но мы без особого энтузиазма вос-приняли его слова.
- Каплун, давай сюда патрон и записку.
Каплунский скорчил недовольную мину и попытался возразить, но Монгол выхватил у него записку.
- Давай, давай. У меня целей будет.
Он аккуратно свернул записку по старым сгибам и снова засунул ее в гильзу.
Домой мы шли быстрым шагом и почти всю дорогу молчали. Уже совсем стемнело, когда мы подходили к дому. За квартал нас встретили хорики.
- Ну и влетит вам, - радостно сообщил Венька.
Наши и без того кислые физиономии вытянулись еще больше,
- За что влетит-то? - неуверенно спросил Пахом,
-`Зато, чтоб не ходил пузатый, - ехидно заметил Вовка Жирик. - Все знают, что вы были в лесу.
- Откуда знают-то? - проговорился Семен.
- Бабки видели, как вы кодлой шли к Московской ули-це с сетками.
- Сетка была только у меня, - полностью выдал нас Монгол.
Первым увидел свою мать Пахом. Он втянул голову в плечи и как-то спотыкаясь, кругами пошел в ее сторону. Ни слова не говоря, тетя Клава влепила ему мощную оплеуху, и он с громовым ревом влетел в калитку. Пока я плелся к сво-ему дому, я слышал, как в ответ на крик матери, что-то буб-нил Мишка Монгол, и тоненько на одной ноте гундосил Мотя-младший. Меня мать крепко охватила за руку и, цеп-ко держа, повела домой.