«Если бы Он ослушался, — утверждает Джон Стоп; — уклонившись хотя бы на дюйм от исполнения Божьей воли, дьявол тут же закрепился бы на этом плацдарме, и план спасения был бы сорван». «Своей жизнью, — пишет Елена Уайт, — Иисус дал совершенный пример исполнения принципов Закона Божьего: любви к Богу и к человеку. Благожелательность, бескорыстная любовь были дыханием Его души»[9]. Христос был искушен «во всем», как и мы, «кроме греха» (Евр. 4:15).
В отличие от любого другого человека, Христос был послушен во всем (Рим. 3:23). Будучи вторым Адамом, Он одержал победу для Бога и для всех верующих в Него. « Победоносная жизнь Христа придала смысл Его крестным мукам. Без победоносной жизни не могло быть и победоносной смерти. Сатана не имел никаких прав на жизнь Христа, потому что наш Господь не согрешил в отличие от других жителей земли.
Однако нелегко далась победа Христу — Сыну Человеческому. Сатана с самого Его рождения пытался уничтожить Его и тем самым положить конец Его миссии (Мф. 2:1-18; Откр. 12:4). Когда читаешь Евангелия, то сразу бросается в глаза высокая активность демонических сил. В Евангелиях сатана и его агенты больше на виду, чем в других частях Библии. «Это не случайно, — утверждает Майкл Грин. — Если Иисус Христос пришел прежде всего для того, чтобы разрушить дела дьявола, если Его появление на исторической арене было сигналом для начала решающей схватки, то неудивительно, что сатана проявлял такую активность»[10].
Библия сообщает нам, что сразу после Своего крещения Христос выдержал искушение в пустыне.
Согласно Матфею, первое искушение Христа заключалось в том, чтобы повелеть камням сделаться хлебами (Мф. 4:3, 4). Раньше я думал, что это глупо. В конце концов, для меня это не стало бы искушением. Я мог бы целый год подряд выходить к себе во двор и пытаться превратить камни в хлеб, но не сотворил бы себе на обед ни одного батона. Для меня это не искушение, потому что я знаю, что не умею делать хлеб из камней. Но все дело в том, что Иисус мог это сделать. Будучи фактическим Творцом всего сущего, Он мог бы сделать хлеб из ничего. В некоторых кругах ведутся жаркие дебаты по поводу того, как понимать слова Библии, что Иисус «искушен во всем, кроме греха» (см. Евр. 4:15). Просто читая Библию, начинаешь понимать, что Иисус, какой бы ни была Его человеческая природа, был искушаем гораздо сильнее любого другого человека. Большая часть Его искушений для нас даже не являются искушениями, потому что мы при всем желании не можем им уступить.
Христос не ел больше месяца, когда Его постигло искушение превратить камни в хлеб. Конечно, это было привлекательное предложение, но если мы будем думать, что все искушение заключалось только в том, чтобы удовлетворить чувство голода, то упустим главное. Настоящее искушение состояло в том, чтобы отказаться от пути самоуничижения, о котором говорится во второй главе Послания к Филиппийцам, и использовать Божественную силу для личных нужд. Это, конечно же, означает, что Иисус видел мир не так, как смертные люди. В основе искушения было хитрое нашептывание дьявола, что если Он и в самом деле Бог, Ему можно воспользоваться Своей особой силой в личных интересах. Кроме того, как мы вскоре увидим, изготовление хлеба из камней в такой земле, как Палестина, которая всегда страдала от голода и от безземелья, открыло бы путь для утверждения Царства Божьего более привлекательным способом, чем крестной смертью. Второе искушение в перечне Матфея могло быть названо публичным прыжком к славе (Мф. 4:5-7). Поставив Иисуса на крыло Иерусалимского храма, сатана цитирует Писание, как это он делал в Едеме, и предлагает Иисусу доказать Свою Божественность, спрыгнув к толпящимся внизу людям.
Хотя нам эта мысль может показаться нелепой, она была не так уж плоха. В конце концов, разве иудеи не искали постоянно «знамения» (1 Кор. 1:22; Мф. 12:38), по которому можно было бы опознать Мессию? Прыжок с крыши храма, возвышавшегося на 120 метров над долиной Гинном, произвел бы большое впечатление. «Разве неожиданное появление с небес. — размышляет Джон Йоудер, — не было бы наиболее убедительным способом для вестника завета явить Себя людям? Ведь, согласно пророку Малахии (Мал. 3:1-4), Христос должен был «внезапно прийти в храм Свой», чтобы «очистить сынов Левия»![11]
Для иудеев ничто не было так важно, как исполнение пророчеств Библии. Люди могли бы быстро сплотиться вокруг Такого Мессии; ведь Он был Тем, Кого они так желали. Прыгнуть с храма на глазах у народа было сильным искушением, потому что это более легкий и безболезненный способ одержать победу, чем распятие на кресте. Плодами этой победы можно было бы насладиться сразу. Третье искушение можно назвать попыткой сыграть на человеческом тщеславии Иисуса. Князь этого мира предложил Христу политическую власть над всем миром, если только Он примет его сатанинскую программу (Мф. 4:8-10). Если бы Христос принял сатанинские ценности, все перешло бы в Его руки. Христос получил бы все царства мира, если бы только выразил Свою преданность искусителю. Следует помнить, что предложение всемирного владычества вполне согласовывалось с основными темами ветхозаветных пророчеств о Мессии. Разве пророки не учили, что все народы потекут в Израиль и что «все народы ради имени Господа соберутся в Иерусалим»? (Иер. 3:17; Ис. 2:2). В планы Мессии входило господство над миром.
Народ израильский готов был принять политического Мессию. Всех иудеев охватила ненависть к Риму — своим завоевателям и угнетателям. «Если бы Он возглавил восстание, — писал Лесли Уэзерхед, — тысячи мечей были бы извлечены из ножен»[12]. Иудеи ждали политического Мессию. Если бы только Иисус пошел по этому пути, весь народ последовал бы за Ним. В этом искушении также содержался намек на то, что есть более легкие пути к мессианству, чем дорога на Голгофу.
Таким образом, третье искушение открывало короткий путь к мировому господству. Рауль Дедерен правильно писал, что особое искушение Христа на протяжении всей Его жизни состояло в том, чтобы «уклониться от исполнения Своей миссии Искупителя и сойти с пути страданий и смерти, которые были неотъемлемой частью Его мессианского служения»[13].
Следует заметить, что все искушения Христа сводились к тому, чтобы не полагаться на Отца, но распоряжаться жизнью по Своему усмотрению, то есть отказаться от добровольного самоуничижения. Все они были нацелены на то, чтобы отвлечь Его от абсолютного повиновения, чтобы Он не был послушен «даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2:8).
9 John R. W. Stott,
10 Michael Green,