Вздохнув, беру в руки палки и иду. Недалеко от моего дома есть заброшенное футбольное поле, по периметру которого любители скандинавской ходьбы протоптали дорожку и отсыпали ее мелким щебнем.
Все же мне известно кое-что о скандинавской ходьбе. Из просмотра коротенького видео я поняла, что когда делаешь шаг правой ногой, вперед идет левая рука с палкой, и наоборот: левая нога, а рука с палкой правая. Еще должен быть правильный угол, под которым находятся палки, угол наклона тела и так далее. Если правильно ходить, будет задействован весь организм, каждая его косточка, каждая мышца. Каждая фаланга пальцев рук и ног. Но это если правильно ходить.
В первый день моя ходьба такая же «скандинавская», как собачья шерсть в моих носках. Я путаю лево и право, машу правой палкой, когда шагаю правой ногой, левой – левой ногой. Чуть не падаю от всей этой путаницы. Иду в другую сторону, чем вся вереница ходоков, и встречаюсь с ними лоб в лоб. Извиняюсь, обхожу. Еще раз сталкиваюсь на следующем круге. Наконец, догадываюсь повернуть, чтобы идти, как все, слева направо. Но остальные ходоки уже расходятся по домам. «Техника безопасности. Им лучше уйти», – понимаю я и продолжаю. Это просто ходьба по тропинке с опорой на палки. Так ходит по двору моя свекровь.
После ходьбы возвращаюсь домой. Муж, свекровь рады началу. Я же понимаю, что это, скорее всего, и конец. Чувствую, что заброшу это дело, не начав его толком.
Вечером мне звонит сын, интересуется, занималась ли ходьбой.
– Да, сына, ходила, дышала, все хорошо, – отчитываюсь я.
– Вот и молодец, мама, каждый день занимайся, хорошо? – берет обещание с меня сын.
– Да, конечно! – заверяю его, хотя про себя думаю: «Вряд ли!»
На следующий день мне звонят подруги. Город у нас маленький, и новость о том, что я занимаюсь скандинавской ходьбой, сообщает мама одной из них.
– Ходишь? – спрашивает меня подруга.
– Хожу! – отвечаю гордо.
– Умница! – хвалит подруга. Меня распирает от гордости.
Второй подруге, как бы между прочим, рассказываю, как у меня все замечательно, особенно скандинавская ходьба.
– Знаешь, как классно! Хожу, дышу свежим воздухом! И палки стоят всего ничего! – я называю цену.
– Дорого! – отвечает подруга.
«Не дороже нас!» – думаю ей в ответ, но ничего не говорю. Я понимаю, что на пенсии считаешь не то что каждую тысячу – именно столько заплатила за палки для скандинавской ходьбы. На пенсии считаешь каждый рубль.
Подходит следующий вечер. Обычно я занимаюсь скандинавской ходьбой с пяти вечера до половины седьмого. В эти полтора часа входят: дорога до тропинки, собственно, сама ходьба, дорога домой. На обратном пути захожу в магазин, где продаются овощи и фрукты, закупаюсь в нем. Продавщица весело спрашивает меня:
– Ну что, прогулка удалась?
– Конечно, удалась! – отвечаю я и иду домой. В руках палки и большой пакет с яблоками, апельсинами, тыквой.
После ходьбы мне хочется простой, полезной еды. У меня не болят суставы, не забивается сердце. Хотя только что прошла километров пять быстрым шагом. Честно говорю, я не консультировалась с врачом перед тем, как начинать занятия. Решила, что противопоказания при скандинавской ходьбе минимальны, просто встала однажды и пошла потихоньку.
Теперь мой день организован, и все важные дела стараюсь завершить до ухода на прогулку. Наконец-то начала писать не от случая к случаю, а ежедневно.
Во время занятий ходьбой я обдумываю тему для нового рассказа или какой-нибудь диалог. Собиралась слушать через наушники лекции на интересные мне темы, но не стала. Хочу слышать и видеть мир.
Я уже говорила, что раньше занималась бегом. Ну как занималась – любительски. Пробегала в день легким бегом до восьми-девяти километров. А потом забросила – у меня никогда не было проблем с лишним весом, поэтому не было и мотивации заниматься собой. Вдруг после пятидесяти навалилось все и сразу. Стали болеть суставы – до хромоты. Появились проблемы с сердцем – не могла пробежать и десяти метров до отходящего автобуса. У меня, гипотоника, начало повышаться давление. Я теряла в весе, и у меня разболтались позвонки.
В детстве и юности меня приучил заниматься бегом мой папа. Сам он всегда увлекался любительским спортом: бегал, ездил на велосипеде, выполнял комплекс упражнений с гантелями, различными грузами. Занимался «моржеванием»: купался в проруби, после этого мог лежать на льду. Мой папа даже пробегал марафонскую дистанцию. Правда. Все сорок два километра сто девяносто пять метров.
После восьмидесяти лет папа в основном ездил на велосипеде. Потом ходил, держась за велосипед. Затем просто много ходил. И так до своих восьмидесяти восьми лет. Мой папа смог подняться после первого инсульта на восемьдесят девятом году жизни. Был активным и самостоятельным до конца. До последних своих дней в уме и при памяти. Был опорой нам, его детям, и нашей маме.