― И мне, ― едва заметно улыбнулась Нина, пожав плечами, ― у меня же температура.
― Тогда отбой, Макс. Душем обойдемся.
― Ладно.
― Скажите, а мне есть что обуть? Я бы хотела немного воздухом подышать, а то целый день в доме.
― Макс тебе купил валенки. Кстати, надо их поставить к печке, чтобы нагрелись. А ты че удумала ночью гулять? Опять встречи с волками хочешь?
― Нет, просто я думала у двери постоять.
― Завтра постоишь, даже провожу, ― я отложил вилку, и поднявшись со стула, размял мышцы, скривившись от боли. ― Сейчас перевязку мне сделаешь, а потом спать. Тебе еще чаю горячего выпить надо, да жиром натереться.
― Чего? Каким еще жиром? ― удивленно переспросила девчонка, похлопав ресницами.
― Ладно, ноги натру тебе. Все равно горчичники нельзя пока температура.
― А ты что, тоже врач?
― А ты всегда была такой любопытной?
Нина закатила глаза, и вернулась к своему ужину.
― Я на перекур. Макс, выйдешь?
― Конечно.
― А ты, девочка, пока посуду помой.
Она резко перевела на меня взгляд и сглотнув, подняла брови.
― Еще чего?
― Ну ты же, не баба, как баба? ― хмыкнул я, и прикурив сигарету, вышел в коридор.
Макс последовал за мной, прикрывая за собой двери.
― Как дела в городе?
― Торопиться нельзя, иначе Мигрецкий испугается…
― Знаю. Пашка что? Бушует?
― Повыпендривается и перестанет. Нечего было махать ножом.
В этом он прав. Брат лучше всех знает, что я не терплю зарвавшихся мудаков, тем более в своем круге.
― Макс, завтра с утра поезжай в город и оставайся пока там. Мы сами справимся. Думаю, врачиха выпендриваться уже не будет. Поняла, что не обижу.
― А как же печь, дрова? У тебя же рана свежая.
― Переживу. Пока в сарае хватает дров?
Брат кивнул.
― Достаточно.
― Ну и хорошо. А потом посмотрим. Сейчас главное врачиху вылечить. Да и мне самому подлататься, а то я так не смогу накормить щебнем ублюдка.
― Если что нужно будет, звони, привезу.
Я кивнул, и наконец‐то затянулся практически сотлевшей сигаретой.
― Гриш, может тебе резинок привезти?
Я нахмурился, выпуская изо рта дым.
― Нахера?
― Да ладно, думаешь, я не вижу, как ты весь вечер смотришь на врачиху? Да и меня отправляешь…
― Я тебя сейчас отправлю, если будешь много языком ляпать.
Макс улыбнулся и тоже подкурил сигарету.
Его наглая ухмылка меня раздражала.
― Я серьезно, если что, свисти. Нина девка видная, а ты мужик вечно голодной.
― Иди нахер, ― хмыкнул я, и потушив окурок зашел в дом.
Врачиха мыла посуду. Я застыл взглядом на ее профиле, а когда она повернулась, отбрасывая длинные волосы за спину, меня окатило жаром. Хороша девка, тут не поспоришь.
― Я в комнату, жду тебя.
― Звучит не очень прилично, ― ответила она, выключая кран.
Я сделал вид, что не услышал. Убрался от греха подальше. Только толку? Нам еще ночевать в одной комнате.
Стянул свитер и снова поморщился от боли. Млять, кажется, рано сочится кровью. Футболка мокрая. Все же нужно больше лежать, пока не заживет.
Стащил футболку и отбросил на пол. Единственный минус в этом доме, здесь нет стиралки. Ладно, позже постираю. Сейчас точно не до этого.
Нина не возвращалась в комнату долго, и я уже начал злиться. Она что, с Максом все языком чешет?
Посмотрел на часы. Спать пора. Ей так точно. Пойти бы, за руку ее притащить сюда, да не хочется показывать свою грубость. Подожду еще.
Нина словно испытывала мое терпение, и в комнату вернулась только через полчаса. В других шмотках. Пижамка, твою налево. С мордой игрушечного мишки на сиськах.
Сделал глубокий вдох, и прикрыв глаза, попытался успокоиться. Где только Макс нашел такие шмотки? Не мог что‐то посексуальнее выбрать? Хотя нет, обойдется. А то еще будет представлять, как тот или иной пеньюар сидит на Нине. И вообще, какого хрена я залип на сопливой девчонке?
― Извини, я умывалась. Давай, сделаю перевязку.
― Я думал, все с Максом наговориться не можешь.
Врачиха закатила глаза.
― Почему футболка на полу?
― Постирать надо. Бери чемодан свой и иди сюда уже.
― У тебя температуры нет? Что‐то ты к ночи совсем грубый стал. Хотя, о чем это я? Ты кажется всегда такой.
Отвечать ничего не стал. Повернулся спиной и прикрыв глаза, представил, как Нина возится с моей раной. Но стоило ей коснуться спины, как меня окатило жаром, а в паху запульсировало от желания.
― Может как‐то побыстрее? ― рявкнул я, незаметно поправляя член в штанах.
― Я стараюсь, ― буркнула она, продолжая касаться моего тела.
Думал с ума сойду, пока она закончит с перевязкой. Нина словно специально долго возилась, но, когда закончила, стало даже грустно. Хотелось снова ощутить ее руки на себе.