Чем ближе мы подъезжали, тем яростнее я становился. Прокручивал в голове разные варианты событий, при каких обстоятельствах увижу свою малышку: связанную в подвале, прикованную наручниками к батарее, избитую в тёмной сырой комнате, но нет. Реальность оказалась суровей.
С охранниками я оставил разбираться своих ребят, а сам зашёл в тёмный дом, на поиски жены. Было тихо и нигде не горел свет. Я проверил несколько комнат, прежде, чем до меня донёсся крик сверху:
– ЛЕЙЛА!
Твою же мать!
Я стремительно поднялся по лестнице на второй этаж, откуда по-прежнему звучал его голос.
С ненавистью ударил в дверь, которая едва осталась висеть на петлях и увидел ублюдка, который шлепал Лейлу по щекам. Девушка лежала обнаженной на мокром кафеле, с закрытыми глазами и тихо, болезненно стонала. Её тело было в кровавых разводах, также как и руки парня и осколки разбитого зеркала.
В груди поднялась волна необузданного гнева. Вся ярость скопилась в моем кулаке, которым я уже размахнулся и занёс удар в челюсть мерзавцу.
– УБЬЮ!
Одного удара оказалось достаточно, чтобы соперник упал на пол. Не теряя времени, я быстро подскочил к девушке, проверил пульс, который был в норме и накинул на неё халат, что висел поблизости.
– ОНА МОЯ! – зарычал смертник и бросился на меня.
Я с лёгкостью отразил атаку и нанёс ответный удар в солнечное сплетение. Мужчина согнулся и закашлялся. Не стал ждал пока ублюдок придёт в себя, схватил за горло и, в несколько шагов, преодолев расстояние, вжал его спиной к стене.
Противник быстро пришёл в себя, избавился от захвата и прошёлся кулаком мне по лицу.
– Зря ты приехал, – растянул он рот, в окровавленной улыбке.
Я не был намерен разговаривать. Предотвратил повторный налёт, ударом ноги и снова припечатал парня к стене, зафиксировал горло в жестком захвате и методично стал наносить удары по лицу. Остановился только когда тело под пальцами ослабло и стало сползать по стене, а лицо его превратилось в кровавое месиво.
Разжал пальцы, но остался стоять на месте. Парень был ещё в сознании. Он пошевелился, поднял на меня своё лицо и хрипло, мерзко рассмеялся.
– Ты, придурок, меня наверное не понял, – он перестал смеяться, – Лейла моя, я сделал её своей. Она принадлежала мне этой ночью. Я был её первым мужчиной.
Он сплюнул кровь и продолжил:
– Знаю я таких как вы. Девушка должна быть непорочной для своего мужа. Ты давно уже опоздал, на целых шесть месяцев. Теперь она моя. Твои взгляды, менталитет и вера не позволят принять её обратно. Поэтому повторяю – проваливай из моего дома.
Услышанные слова подействовали на меня как спусковой крючок. Мертвой хваткой я вцепился в урода и стал добивать. Со всей ненавистью нанося удары. И если бы не Саид, вошедший в комнату я бы продолжил.
Романов делал последние вздохи своей жалкой жизни, а я, медленно, процедил сквозь сжатые зубы каждое слово.
– ОНА ВСЕГДА БУДЕТ МОЕЙ! Только моей, урод! Моя жена самый чистый и светлый души человек. И от того, что ты распустил свои поганые грязные руки она хуже не стала.
Телохранитель остановил меня и отодрал от безжизненно лежащего тела похитителя моей жены.
– Нужно проваливать, – приказал я Саиду и направился к Лейле. Мужчина вышел, а я бережно поднял на руки хрупкое тело, надел на неё халат и понёс к машине.
Остальные парни по приказу Саида дожидались меня внизу. Все молчали. Ахмед дожидался меня за рулём автомобиля, а остальные ждали распоряжений.
– Что делать с Романовым?
– Можем устроить несчастный случай.
– Или в машине поджечь.
Предлагали они мне. Но я уже знал, что буду делать.
– Нет. Бросьте его к собакам. Я хочу, чтобы каждая крыса знала, как я поступаю с теми, кто осмелился причинить вред моей семье.
Меня услышали и я уехал. Знал, что придётся поднять старые связи и замять дело, как очередное задание. Не нравится мне на чужой земле, много здесь проблем и мало полномочий, как ни крути, нужно возвращаться домой.
Ещё в машине я сделал несколько звонков, чтобы сегодня раз и навсегда решить все проблемы и стереть из памяти этот день.
Мы проехали достаточно далеко, чтобы остановиться в гостинице. С женой на руках я вошёл в наш номер. Лейла беспокойно спала на моих руках. Положил её на диване.
Она постоянно болезненно стонала и мне это, сука, дико не нравилось. Хотелось вернуться и вновь избить подонка.
Как бы этого не хотелось, но мне пришлось разбудить Лейлу. Она не сразу проснулась, но как только разлепила уставшие веки тут же отскочила от меня и подтянула к груди колени, обхватывая их руками.
– Нет! Нет! – Отчаянно произнесла она, охрипшим голосом.
Девушка зажмурилась и спрятала лицо на коленях, а в моей груди защемило сердце. Это моя вина, не нужно было её оставлять. Я подверг её трудным испытаниям уже не в первый раз. Моя Лейла, моя хрупкая и сильная девочка. Ни за что не допущу, чтобы она замкнулась в себе. Знал, что уйдёт много времени, ведь душевные раны не так легко исцелить как телесные, но я готов быть рядом, готов своей любовью и заботой залечить всю её боль и раны.
– Лейла, это Амир, посмотри на меня, – я говорил тихо, чтобы не спугнуть её, но девушка меня удивила.
Она резко вскинула голову и сфокусировала на мне взгляд мокрых глаз. Я протянул к ней раскрытую ладонь и ждал. Просто ждал её действий.
– Амир, ты нашёл меня, – девушка всхлипнула и бросилась в мои объятия.
– Я везде тебя найду.
В тишине, нарушаемой безмолвным плачем Лейлы, мы сидели крепко обнявшись. Уж лучше бы она в голос расплакалась, чем так. Мне стало невыносимо видеть её страдания. Я не знал, что нужно делать, но хотел скорее прекратить эту пытку.