"Моим любимым жёнам, Аннелизе и Катарине, на память от меня! Люблю, Целую!"
– Какой он тут красивый! – сказала Аннелиза, погладив пальцем фотографию.
– И мужественный! – добавила Катарина, прижавшись к ней. – А что в письме? Читай быстрее!
Отложив фото, Аннелиза развернула письмо и начала выразительно читать, так и не сумев согнать с лица улыбку:
" – Здравствуйте, мои красавицы! У меня всё хорошо. Добрался я до места службы, в общем-то, нормально. Вступил в должность и готовлюсь к выполнению поставленных командованием задач. Мои подчинённые – отличные ребята, я нашёл с ними общий язык и скучать они мне вряд ли дадут. Честно говоря, я горд тем что нахожусь здесь, мои любимые девочки. Абсолютно уверен что уже совсем скоро мы снова пойдём в бой, доказывая всем что для элиты СС не существует слово "невозможно". Посылаю вам фотографию, которую сделал на следующий день после прибытия в часть. Надеюсь, она вам понравится… Но что я только о себе?
Расскажите лучше, как вы там? Что делаете, чем занимаетесь? Всё ли в порядке? Есть есть проблемы – не молчите, смело пишите! Хоть я и не могу лично помочь но у меня есть друзья в столице, которые смогут оказать вам помощь в случае нужды. Также напишите как там мой сынишка Роланд? Скажите что я помню о своём обещании и обязательно привезу ему английскую и французскую каски.
И последнее… Я вас обеих очень сильно люблю и готов на всё чтобы вы были со мной счастливы! Знайте это! Я благодарен Богу за то что он подарил мне вашу любовь и обещаю что никогда не оставлю вас, не брошу в беде! Это моё слово мужчины, слово офицера СС!
Крепко обнимаю вас и горячо целую везде где только захотите! Очень скучаю! Ваш Гюнтер! 04.05.40 "
– Он любит нас… – с нежностью сказала Катарина, глядя на неё.
– Да… – согласилась Аннелиза, с радостью чувствуя как сердце окутывает его забота а на душе воцаряется покой. Как мало надо женщине чтобы быть счастливой. Просто знать что её любовь взаимна и мужчина обязательно защитит. С ним как за каменной стеной..
– Давай прямо сейчас напишем ответ? – предложила Катарина, тоже счастливо улыбаясь.
– Согласна! – ответила она, вставая и взяв со стола перьевую ручку. Внезапно она замялась: – Наверное, не надо ему писать о том что сегодня было? Гюнтеру сейчас там не до того чтобы разбирать наши проблемы.
Катарина задумалась, но отрицательно покачала головой.
– Нет, Аннелиза, я считаю что надо написать! В этот раз нам повезло но откуда мы знаем что в следующий раз будет так же? – резонно спросила она. – Представь что я бы не успела прибежать с ножом? Он бы избил и тебя и Роланда! Ты готова снова рискнуть сыном?
– Нет! – решительно ответила женщина, вздрогнув от последствий того что могло с ними случиться при неблагоприятном стечении обстоятельств. – Ты права! Может его друзья помогут нам? Я не переживу если Мартин снова попытается причинить вред Роланду!
– Верно! – кивнула Катарина и Аннелиза уселась писать ответ, иногда вписывая то что ей говорила Катарина..
Берлин.
То же время.
Ханна Грубер.
Она напряжённо работала в своём кабинете, подписывая документы и рассматривая эскизы разных фотографий и плакатов, которые принесли ей утром художники и фотографы её департамента. Но, несмотря на занятость, взгляд женщины то и дело останавливался на отдельном большом плакате, повешенном ею лично на простенок между окнами. На нём красовался, конечно же, Гюнтер!
В своей чёрной форме с серебристыми молниями СС он опирался плечом на танк и широко улыбался, сдвинув свой шлем на затылок. Художник мастерски отобразил его насмешливую улыбку, белые зубы и небрежно зажатый в руке автомат… или пистолет-пулемёт? Она этого не помнила. Сверху плаката надпись:
"Я защищаю наше Отечество! А что делаешь ты?"
Конечно, у неё были и другие его плакаты с воодушевляющими пропагандистскими воззваниями, а также фотографии, но именно этот, почему-то, нравился Ханне больше всего. Интересно, чем он сейчас занимается? Думает ли о ней? Как бы она хотела сейчас оказаться рядом с ним!
Женщина вздохнула и отвела взгляд, постаравшись вновь сосредоточиться на работе, но внезапно зазвонил телефон внутренней связи. По нему могли общаться только сами сотрудники внутри здания. Она взяла трубку и сказала:
– Ханна Грубер, слушаю!
– Фрау Грубер, вас беспокоит Хильда Моритц! – послышался в телефоне мягкий женский голос. – Господин Геббельс попросил вас немедленно зайти к нему.