— И речи быть не может, — отрезал отец. — Это все будет принадлежать твоему брату... когда-нибудь.
Я замер. Егору? Не Клэр?
Доверенным лицом Пирс назначил моего отца, крестного Клэр, и её мать совершенно не возражала против этого. Бизнес был ей безразличен, к тому же она не могла уследить за собственным домом, не говоря уже о многомиллионном состоянии.
Хотя, если все перейдёт Егору, это значит...
— Тебе пора уже понять, что в конечном итоге они поженятся, — сказал он, когда я промолчал.
Поженятся.
Мои мышцы болезненно ныли от чертовски сильного перенапряжения, пока я смотрел на отца и изо всех сил старался не потерять самообладание.
Какая мне вообще разница? Клэр и Егор заслуживали друг друга, и я был уверен, что к тому времени мы с ней полностью разберёмся.
— Логично, — согласился я, попытавшись расслабиться.
— Это случится после того, как они оба окончат учебу, — сообщил мне отец. — Мы не можем позволить ей слишком расправить крылья и вырваться на волю. Он женится на ней, обрюхатит наследником Незборецких, и все, что принадлежало Пирсам, станет нашим, включая малышку Клэр. Таков план.
Я был готов побиться об заклад, рискнув всеми своими сбережениями, что она об этом даже не подозревала. Конечно, ни для кого из нас не являлось секретом упорные старания нашей семьи свести Клэр и Егора. Даже после того, как она с ним рассталась.
Однако человеческая стойкость не безгранична. Папаша на пару с Егором продолжит на неё давить, и Клэр со временем сломается.
— Она его не любит, — подчеркнул я, желая разрушить его маленькую мечту.
Отец поднял глаза, приняв мой вызов.
— Она примет его обратно и выйдет за него замуж.
— А если у Егора не получится её обрюхатить? — возразил я.
Клэр не хотела Егора. Может, им удастся притащить её к алтарю, но гарантий того, что она станет уступчивой в спальне, не было.
— Если у Егора не выйдет, — отец многозначительно посмотрел на меня. — Тогда, возможно, это сделаешь ты. Мне все равно, лишь бы ребёнок был Незборецким.
Он поднёс стакан к губам и сделал ещё один глоток.
— Проклятье, — продолжил отец, изобразив подобие улыбки. — Я сам это сделаю, если придётся.
Сукин сын. На жизни Клэр уже практически поставлен крест.
Я послал ему саркастическую усмешку.
— Значит, я тебе нужен.
— Да, только я тебе не доверяю, — парировал он.
— Но я твой сын. И я в курсе, что это тебя пугает, ведь ты не можешь контролировать меня. А ты знаешь, почему? Потому что мы с тобой абсолютно одинаковые, — подняв голову, я смело продолжил отстаивать свою позицию. — Те же качества, которые ненавидишь во мне, ты ценишь в себе. Независимо от того, хочешь ты это признать или нет, ты уважаешь меня больше, чем Егора.
Оттолкнувшись от стены и не опуская скрещенных на груди рук, я подошёл к отцовскому столу.
— Мне пора присоединиться к семейному бизнесу, — заявил я. — Себе я ничего не оставлю. «ПИРС» принадлежит Клэр вместе с недвижимостью и финансами, которые она получит после выпуска из института. Так гласит завещание её отца, и его не изменить. Позволь мне взять управление на себя до тех пор, пока они с Егором не будут готовы.
Он прищурился, обдумывая мое предложение.
Что ему терять? Я ничего не мог присвоить себе. Клэр была защищена законом. Насколько отцу известно, у меня не было причин портить её имущество. Зачем мне захватывать её дом, закрывать бизнес, замораживать её активы..
— «ПИРС», — задумчиво проговорил он, наконец-то свыкшись с идеей.
— А ещё их дом и все их инвестиции, — быстро напомнил я. — И если я справлюсь, то получу «Делькур» и пятьдесят тысяч акций.
Мне было глубоко плевать на «Делькур» и акции, однако я хотел сохранить иллюзию, будто состояние Пирсов не являлось реальной целью.
Отец немного помедлил, но в конечном итоге кивнул, согласившись на сделку.
— Я поручу Сергею переоформить доверенность и прислать тебе бумаги по факсу сегодня же, — затем он строго посмотрел на меня и произнёс: — Ты получил шанс, потому что в тебе течёт моя кровь, Кирилл. И только поэтому. На твоём месте я бы доказал, на что способен, не облажавшись в этом деле. Второго такого шанса тебе может не представиться.
Я мысленно улыбнулся. Мне не понадобится второй шанс.
Развернувшись, я двинулся к двери и был готов уйти, но остановился.
— Почему не я? — я снова повернулся к отцу и посмотрел на него. — Почему ты не рассматривал мою кандидатуру для женитьбы на ней?
— Рассматривал, — признался отец. — Но ты слишком непостоянен, а мне нужно, чтобы Клэр была счастлива и покладиста. Ты бы сделал её несчастной.
Я вздёрнул бровь, отведя взгляд. Что ж, он прав, разве не так? Я намеревался причинить ей такую боль, от которой уже не оправиться.
Однако отец об этом не знал. Его выводы были основаны на чем-то другом. Не подозревая о неприязни между мной и Клэр, он все равно считал, что я ей не подхожу.
Покинув его офис, я громко захлопнул за собой дверь. Ярость клубилась внутри меня, отчего я стиснул челюсти. Неважно.
«Все это не имело никакого значения», – напомнил я себе.
Он думал, что обеспечил себе доступ к деньгам и связям Пирсов, и что будет распоряжаться ими через Егора. Отец понятия не имел о моем желании сравнять её империю с землёй.
А ещё он понятия не имел о том, что мои планы только что изменились. Клэр им с Егором не достанется. Она скорее умрет, чем это случится.
Я вошёл в лифт, нажал на кнопку «Лобби» и почувствовал, как в нагрудном кармане пиджака завибрировал мой телефон.
Достав его, я открыл смску от Андрея.
Дома больше нет.
Мои глаза округлились, когда я увидел на фотографии холл дома Пирсов, объятый пламенем.
Какого хрена! Мое сердце подпрыгнуло до гортани, я перестал дышать. Они начали действовать без меня.
Мы планировали завладеть домом, а не спалить его!
Я быстро набрал номер службы безопасности нашей коммуны.
Ночной охранник ответил моментально.
— Фергюсон! — прорычал я. — Дом Пирсов!
— Да, сэр! — выпалил он. — Я уже позвонил. Пожарные машины в пути.
Разъединившись, я повернулся и заехал кулаком в стену лифта.
— Проклятье!
====== Часть 17 ======
Клэр
Наши дни
Я сжала руль, мчась по тёмному шоссе и держала телефон у уха.
— Мама, где ты, черт возьми?! — выпалила я. Сердце громыхало у меня в груди.
На другом конце линии звучали лишь длинные гудки. Я уже несколько раз звонила маме после того, как получила шокирующее известие о нашем доме, но она по-прежнему не отвечала.
Я даже с домработницей попыталась связаться, только ни до кого не дозвонилась.
Промчавшись мимо дома Незборецких, за полкилометра до своих ворот я нажала кнопку в пульте, дёрнула руль влево, ворвалась на нашу подъездную дорожку и сразу же ударила по тормозам.
Заглушив мотор, я выскочила из машины и судорожно всхлипнула. У меня в груди все содрогнулось.
— Нет, нет, нет... — я смотрела на дом сквозь пелену слез.
Чёрная копоть покрывала оконные рамы. От занавесок на окнах верхних этажей остались одни клочья.
Входную дверь выбили, крыша тоже была вся чёрная, растительность, окружавшая здание, выгорела. Израненный дом утопал во тьме, в воздухе пахло гарью, и кое-где от тлеющих углей поднимались вверх струйки чёрного дыма.
Я не могла разобрать, что творилось внутри, но дом казался выпотрошенным.
Мое лицо исказилось гримасой, из глаз брызнули слезы. Запустив пальцы в волосы, я зарыдала и, с трудом дыша от запаха гари, ринулась в дом.
— Мама!
Но кто-то остановил меня, схватив в охапку.
— Отпустите! — извиваясь всем телом, я сопротивлялась и вырывалась.
— Тебе туда нельзя! — заорал он.
Кирилл.
Только мне было все равно. Я высвободилась из его хватки и снова бросилась к дому.
— Клэр!
Забежав внутрь, не обращая внимания на обугливший пол, ковры и стены, я подбежала к лестнице и, ухватившись за перила – ноги меня уже не держали – ощутила под ладонью крупицы сажи.