— Дай тогда свой телефон, а сама иди отдыхать, — Оле нужно было выпроводить маму, чтобы спокойно сделать все нужные звонки. А еще она очень стеснялась говорить о своих неприятных делах при строгой маме. Наверняка полицейскому захочется узнать подробности. — Видишь, со мной все в порядке. Вешаться или таблетками травиться из-за этих уродов точно не собираюсь!
Оля решительно поджала губы: слезы закончились. Прощать этих сволочей она не намерена. Когда приедет полиция, напишет заявление и расскажет все детали, которые запомнила. Она так и не решила, надо ли поделиться своими подозрениями или нет
Мама тяжело встала и побрела по коридору. Оля проводила ее до лестницы и вернулась в палату. В тишине слышался богатырский храп: соседка уже спала.
Полицейский приехал почти сразу. Он представился Петром Валентиновичем, выпроводил дежурного врача из ординаторской и сразу начал допрос. Оля без утайки рассказала о всех деталях нападения. Объяснила, почему пошла на окраину пляжа и что случилось. Оперативник что-то черкал в блокноте, слушая, не смотрел на собеседника, а рисовал на полях загогулинки. В целом картина вырисовывалась не очень красивая. Когда Оля подписывала свои показания, она пробежала глазами текст и еще раз удивилась, что на бумаге ее история, изложенная канцелярским языком, выглядит как-то очень обыденно: «Потерпевшая Звонарева Ольга лежала на спине, когда преступник совершал противоправные действия…».
— Давай еще раз коротко пройдемся по твоему рассказу, — предложил оперативник. Оля согласно кивнула. — Итак, тебя кто-то позвал, но ты человека не видела, только слышала голос. Догадок нет, кто это мог быть?
— Нет. Да кто угодно, кроме Ильи. Я смотрела огненное шоу, вокруг гудели, как пчелиный рой, одноклассники. А Илья стоял прямо напротив меня.
— Потом тебе надели мешок на голову, связали руки и потащили в кусты, и ты потеряла сознание.
— Не совсем. Руки сначала болтались свободно. Я теряла сознание три раза: первый в мешке от нехватки кислорода, второй после насилия, а третий в озере.
— Н-да! — задумался полицейский. — Мешок в кармане мог оказаться случайно, но не скотч. Выглядит, будто насильники запланировали нападение именно на тебя. По степени жестокости насилие над тобой очень похоже на месть. Никого не подозреваешь? Может, перешла кому-нибудь дорогу?
— Я? Ну, что вы! У меня со многими дружеские отношения. Хотя… Есть один козел, который мне отравил последний год учебы в школе. Простите за не литературные слова, но он именно такой.
— Так, так! Это уже интересно, — подбодрил ее оперативник.
— Просто это такой человек, на которого никто не подумает, — опустила глаза Оля. — Зовут его Денис Владимирович. Он преподает в нашей школе историю.
— О, как! Погоди, я позвоню, — Петр Валентинович достал телефон, с кем-то переговорил и отключился. — Тут такое дело… Твой парень утром напал на учителя, расквасил ему лицо,
— Как напал! — охнула Оля, а сердечко зашлось от счастья: нежданно-негаданно, получила известия от Ильи.
— Вот так и напал. Хуже то, что он толкнул жену…
— Историк женат? — удивилась Оля. — Ни за что бы за такого придурка замуж не вышла.
— Да, и жена на сносях была. А тут схватки начались. В общем, Илья в кутузке пока застрял.
— О, боже! И что теперь с ним будет? — Оля вскочила и забегала по ординаторской, заламывая руки, как барышня девятнадцатого века. Потом резко остановилась. — Илья ни в чем не виноват! Он за меня заступился.
— Горячий у тебя друг. Молодой еще, не думает о последствиях, покачал головой оперативник.
— Какие последствия? — Оля сделала круглые глаза. — Илью посадят? У него же мечта! Он хирургом стать хочет.
— Не знаю пока. Потерпевший настаивает на тяжких повреждениях, хотя внешне, кроме пары синяков и царапин, на нем ничего не видно. Не переживай. Разберемся. У твоего паренька отец — большой начальник в органах. В обиду сына не даст. А историк ваш сволота еще та. Скользкий тип. Рассказывай, почему его подозреваешь.
Оля поведала Петру Валентиновичу о преследовании учителя и о том, как с появлением в школе Ильи изменилась ее жизнь. Она немного помолчала, не решаясь рассказать о своих подозрениях, а потом все же предположила, что аромат мужского парфюма, который она чувствовала во время насилия, принадлежит Денису. Оперативник ее не перебивал, только задавал иногда наводящие вопросы.
Спать Оля легла уже поздно, но довольная собой. Немного терзала тревога за Илью, но она знала, его отец умеет проявить настойчивость и характер в экстремальной ситуации. Просто так, за красивые глаза, звание полковника ФСБ не дают.