— Только через две недели Илья наконец стал приходить в себя. Вынырнула из пучины горя и мама. Она бесцельно бродила, как привидение, по квартире, часто замирая на месте, и только необходимость ухода за свекровью заставляла ее что-то делать. Бабушка еще не оправилась. Она не смогла принять тот факт, что сына нет рядом. Часто заговаривалась, вспоминала его детские годы, какие-то смешные случаи и все время называла его Антошечкой. Приглашенный врач сказал огорченной маме:
— Смиритесь. Возраст. Признаки деменции нарастают быстро. Скоро у вас на руках останется маленький ребенок. Наберитесь терпения.
— Услышав незнакомое слово, Илья испугался: что за зверь нападает на их семью. Он полез в интернет и понял, что так теперь принято называть обыкновенное старческое слабоумие.
— Илья смотрел на маму и переживал. Он видел ее потерянный взгляд, который останавливался то на одной, то на другой вещи отца. Часто вечерами слышал, как она тихо плачет. Один раз, обеспокоенный этими приглушенными рыданиями, заглянул в щелку приоткрытой двери спальни родителей. Он увидел, как мама сидит с рубашкой отца в руках, уткнувшись в нее лицом.
— Миш, что делать? Так мама с ума сойдет, — спрашивал он друга.
— Надо убрать лишние вещи. Чем меньше они будут попадаться на глаза Наталье Егоровне, тем легче ей будет.
— Совет друга оказался удачным. Несколько дней Илья с мамой разбирали вещи. Они вспоминали все светлые моменты, которые случились их семье до того проклятого дня. Дошла очередь и до рабочего стола отца. Илья, как пасьянс, раскладывал фотографии, письма, документы. Мама сортировала их: что-то убирала в коробки, а что-то в сторону, чтобы отдать сослуживцам отца.
— Илюша, смотри твой почерк, — удивленно сказала мама, протягивая ему белый лист бумаги, сложенный квадратиком, как письмо.
— Илья взглянул и похолодел: его послание Оле. Откуда здесь? Неужели отец? Как? Он же был в это время в Питере?
— Просто случайно завалялось среди бумаг мое письмо, — глухо ответил он, забрал листок и вышел на балкон. Нужно было привести в порядок расстроенные мысли, которые в панике метались в голове, как хомяки в клетке.
— Он посмотрел вниз, на улицу. С высоты восьмого этажа шум города казался далеким и отстраненным. «А если прыгнуть туда? Интересно, что будет?» — появилась шальная идея.
— Но Илья отвернулся. Не время для малодушия. Хотя… получить после смерти отца вот такой «привет» — настоящее предательство. Стадия неприятия смерти сменилась злостью. Хотелось пойти на могилу и выкрикнуть, высказать ему все, что накопилось в душе. Как можно было сломать сыну жизнь? Даже если это было сделано из лучших побуждений, Илья не мог это ни принять, ни понять. Ребенок же не собственность родителей, а самостоятельная личность, человек! Тем более такой, как Илья. Он всегда поступал разумно, и в этой ситуации с Олей он бы тоже нашел правильное решение. Получается, отец ему совершенно не доверял!
— Когда первые эмоции схлынули, Илья наконец смог размышлять разумно. Память услужливо подсказала, что в то время, когда он ездил в родной город Оли, отец находился в командировке на Дальнем Востоке. Именно после этой поездки на кухонной полке появились фигурки из моржового уса.
— Или я прошел на кухню и встал напротив полки. На белой подставке красовалась собачья упряжка, которая везла нарды с сидящим человеком. На второй пластинке лежал морж. Охотник с копьем нацелился на добычу. А вот брелок в виде фигурки чукчи в национальном костюме. Илья взял его в руки покрутил, а потом с силой размахнулся…
— Что ты делаешь? — закричала мама. Она бросилась к сыну и перехватила его кулак с зажатым брелком. Достать не смогла, роста не хватило, только тянула руку за локоть, пытаясь отнять фигурку.
— Пусти! — закричал Илья. — Ненавижу! Как я его ненавижу!
— Мать всем телом повисла на руке. Справиться с рослым и сильным сыном с помощью силы не получилось, поэтому Наталь Егоровна взмолилась:
— Сыночек, миленький, ну, нельзя же так! — увидев скомканное в другой руке письмо, она выхватила листок и ушла в комнату. Села на диван и заплакала.
Илья посмотрел на самого близкого человека, и тоже не выдержал, сдался. Из горла вырвался сдавленный крик. От неожиданности он закрыл рот ладонью, не желая пугать маму. Слезы закипели в глазах, огнем обожгли веки и покатились по лицу. Мама бросилась к нему. Она прижалась щекой к груди сына, ее руки обняли родное дитя и посадили рядом. Она качала его, постукивала по спине, и Илья раскачивался вместе с ней.