– На все сто можешь, я же сказал, что не собираюсь тебя отпускать. Ты мне обещала глинтвейн. А свои обещания, Эль, выполнять нужно.
Киваю, едва сдерживая улыбку.
Обещала.
И уезжать совсем не хочется. Хотя ведь после таких случайностей, обычно, сбегают сразу после случившегося. А Белый даже не намекает, что мне пора. Сам оставляет, никуда не отпуская.
А я остаюсь, направляясь к холодильнику.
Тут уютно, хотя типичная холостяцкая берлога. Тарелки в раковине, разводы на плите. Пару бумажек от конфет в уголку за кофемашиной.
Нахожу открытое вино, достаю пробку. Пахнет нормально, поэтому выливаю в небольшую кастрюлю. Смешиваю виноградный сок и вино, добавляю туда фрукты.
Чувствую себя хозяйкой на чужой кухне.
И это кажется правильным.
– У тебя около пятидесяти пропущенных, - оглядываюсь на Белого, который без стеснения листает уведомления на моём телефоне. – От какого-то Саши. Парень твой?
– Бывший.
Звонил значит. Ну ладно, пускай звонит, мне не жалко.
Может, ему номер Насти подсказать?
А то мальчик скучает, две девушки от него вместе сбежали.
Насте, наверное, отписать нужно. Чтобы не теряла меня. Она же не виновата, что Саша – мудак. И что брат у неё тоже мудак, без границ в алкоголе.
Решил, что я с ним должна уйти. Говорил и за Белого много чего, и за меня. Извинялся за слова, пытался наладить контакт. Но мне хотелось сбежать скорее из клуба и от странной семейки.
– Ему же хуже, - парень прижимается ко мне, его руки замком сжимаются на моём животе. – Пахнет вкусно.
– Ещё бы корицу найти. У тебя есть?
– Я о тебе говорил, паучок.
Наклоняю голову, чтобы волосы прикрыли лицо. Такое приятно слышать, чёрт возьми. Хотя я только гелем для душа воспользовалась, с кофейным запахом. И его шампунем.
Белый убирает пряди на одну сторону, чтобы без проблем коснуться моей шеи. И плеч, которые теперь полностью в его доступе.
Внизу живота скручивается горячий узел, реагируя на каждое движение. Приятным ожиданием разливается по венам.
– Так скажешь, как тебя зовут на самом деле?
– Я же сказал, что для друзей – Белый.
– А ещё говорил, что мы больше, чем друзья.
Очевидно, раз губы до сих пор покалывает от его поцелуев. А между ног едва заметно тянет.
Напоминает, чем мы тут занимались.
И что ещё произойдёт.
– Говорил. Не сбежишь до утра – узнаешь имя. Считай это мотивацией оставаться.
У меня этой мотивации – выше крыши.
Сам парень, который прижимается, без перестану.
И те сантиметров двадцать, что ниже пояса. Тоже весомый аргумент.
– Даже фамилию не скажешь?
– А уже примерять хочешь?
Белый беззастенчиво смеётся, отодвигаясь. Достаёт бокалы с верхней полки, протягивает мне черпачок, которым удобно разливать алкоголь.
– Белаш, - отвечает, хотя я уже не жду. – Удар на первый слог.
Что-то царапает в голове, знакомое.
Но все догадки рассыпаются, когда парень отворачивается спиной. Могу без утайки рассмотреть его. Накачанную спину. Даже она у парня красивая. С рельефом, очерченными изгибами.
И маленькой чёрной точкой.
Под правой лопаткой, словно начинал делать тату, но остановился.
– А это что значит? – касаюсь пальцами точки, очерчиваю. – Тоже о глупостях?
– Что-то вроде. Начал бить, а после понял, что эскиз мне не нравится. Вот пока думаю, что там сделать.
– Ты обещал рассказать, что значит это, - опять касаюсь его шеи. Вывожу линии, повторяя рисунок. – Когда будем у тебя дома. Мы здесь, и мне всё ещё интересно.
– Расскажу. Позже.
Белый сжимает мои плечи, толкает в сторону дивана. Так просто и легко, отточенным движением. А я поддаюсь, без желания спорить.
– Глинтвейн…
– Очень горячий, Эль. А мы пока можем скоротать время. Пока он остынет.
Эрик
За окном медленно светлеет, небо слабо-розовое, беззвучно работает телевизор, мы лежим.
С пола поднимаю бокал, разливаю остатки глинтвейна.
Запах специй забивает ноздри, это непривычно и приятно, максимум, что в этой квартире готовили девушки – заваривали лапшу.
– Чему улыбаешься? – Эля переворачивается на живот.
– Тому, что ты здесь.
Короткое полотенце задирается, взглядом впиваюсь в голые покрасневшие ягодицы и гашу рык.
Ещё решит, что я маньяк. Я и сам себе удивляюсь, обычно после тренировок или игр как выжатый лимон, сил хватает, чтобы пропустить пару бокалов и доползти до кровати, а тут ночь уже кончилась, а голод не прошел.