– Твою мать! – Артур хватает пустой воздух там, где должна быть ручка. – Что за двери делают? Давид, там Ник заявился. Требует тебя.
– Я занят, – шлепаю по голой заднице малютку, и та, съежившись, дергается от моего прикосновения.
– Давид, он невменяем. С пушкой. Девка подождать может. Боюсь, как бы не начал палить.
– Сука. Он мне все нервы повымотал.
Сталкиваю малютку с колен, но ее тугая киска даже опавший член с неохотой выплевывает. Дрожь отпускающего удовольствия пробегает по телу, а дева, наоборот, не удержавшись на ногах, кулем валится на пол.
Переступаю через нее. Стягиваю презерватив и бросаю тут же на пол. В небольшой гардеробной достаю чистые вещи, натягиваю на голое тело.
– Я скоро вернусь, – кидаю на нее беглый взгляд, – и мы продолжим знакомство. А пока приберись тут и себя приведи в порядок.
– Пошел ты, – шипит малютка.
Я кошусь на Артура, у которого глаза наливаются кровью.
– Ты совсем охуела?!
Он сокращает расстояние до малютки в считанные мгновения, я еле успеваю перехватить его занесенный над головой девчонки кулак.
– Ар! Угомонись.
– Эта шамотра рот свой открыла, ты что, не слышал? – рычит Артур и чуть ли не пар из ноздрей пускает.
Я строго смотрю на малютку, которая продолжает сидеть на полу, но взгляд такой, как будто она сидит на троне, королевой.
– Ты глянь на нее, а? – Артур пытается дотянуться до малютки ногой, чтобы поддеть ее конечности.
– Ар, пошел на выход, я тебе говорю! – выталкиваю его за дверь. – С ней мы разберемся позже.
– Чтобы из номера ни шагу, – перед тем, как закрыть дверь рыкнул на нее так, что у малютки плечи задрожали.
Закрываю дверь и тут же перевожу взгляд на Артура.
– Девчонку чтобы не смел трогать, Ар.
– Да я что? Ты же видел? Она дрянь…
– Разговор закрыт. Зачем приехал Николоз?
– Дык у него сейчас сам и спросишь, он не сказал. Только орет, как бешеный, чтобы тебя позвали.
– Паршивец. Ну, ничего. Сейчас разберемся.
Мы спускаемся как раз в тот момент, когда в зале раздается первый выстрел.
– Твою мать!
В несколько широких шагов преодолеваю расстояние до двери и, распахнув створки, замираю на пороге. Передо мной разворачивается невероятного идиотизма картина. В рядок сидят полуголые девки, видимо, те, которых оставил для себя Артур, и держат над головами бутылки, а этот тупоголовый мудак пытается попасть в цель.
– Ты что, совсем дурак? – сокращаю расстояние до брата в миг и выбиваю из его рук ствол.
– Ты охерел? – вскидывается парень, и тут в его взгляде наступает ясность. – Давид? Давид!? Брат! Ну, наконец-то… вернулся.
Я уставился на него в непонимании. С ним действительно что-то не то. Но я не успеваю рассмотреть его, так как этот стокилограммовый детина кидается обниматься.
– Боже! Николоз. Прекрати. Люди же кругом, – я пытаюсь отстраниться от него, но он как будто примагниченный. Жмется только плотней.
– Артур, да убери нахер всех отсюда!
И словно по щелчку пальцев, через несколько секунд в просторном помещении остаемся только я и брат.
– Что за представление ты устроил, Ник? – наконец-то мне удается отлепить от себя увесистый кусок трухлявого жира, в который превратился мой брат, и усадить того на диван.
– Прости, брат! Я так скучал… так скучал! – он снова попытался неуклюже встать, но я отрицательно качнул головой.
– Сидеть, – рявкнул на него, когда не дошло молчаливое предупреждение.
– Давид! Ну, зачем ты злишься, брат?! Я же хотел просто встретиться!
– Зато я нет, Ник. Я с тобой хочу встретиться завтра у отца дома. Хочу, чтобы при нем ты мне объяснил, какого черта твои дружки-уголовники торгуют на моей территории краденным оружием! – чеканю каждое слово, чтобы этот молокосос осознал всю серьезность ситуации сейчас. Чтобы завтра у него уже был готов доклад обо всех его делишках на моей территории.
– Прости, Давид. Я не хотел. Это вышло… случайно, Давид. Больше этого не повторится, клянусь!
Подхожу к стойке бара и, выбрав самое дорогое пойло, плескаю в стакан, выпиваю залпом. Этот сопатый малолетний придурок меня выводит из равновесия. Не пацан, дитя малое как будто. Смотрю на его размякшую тушу, расплывшуюся по дивану, на обвисшие щеки… Твою мать, да ему всего двадцать, а выглядит…
– Нет, Николоз, – качаю головой и наливаю еще янтарной жидкости, беру стакан и, прихватив вдогонку бутылку, присаживаюсь напротив брата, смотрю ему прямо в глаза, – пацан должен отвечать за то, что он делает. А ты, мать твою, подставил не только меня и мой бизнес под угрозу. Ты еще подставил отца и всю нашу семью. Ты хоть понимаешь, что если менты начнут копать, то все, чем живет отец и чем живу я, разрушится, как карточный домик. Крысы, что сидят сейчас под страхом смерти по норам, почуяв опасность, побегут первые, и тогда все… пиздец…