– Его желание – закон, – сказал бармен. – Сидите рядом, питайтесь, но не дотрагивайтесь и не обнимайте, раз он не хочет.
Один говорил, что он не виноват. Просто так получилось. Работал медбратом, привезли какого-то вонючего бомжа с улицы. Тот умирал. Сахар у него зашкаливал, как сказали на скорой. Ну не было свободных мест. Вернее, были для тех, кто платит, но разве туда можно было этого бесплатного поместить? А тот был один, никого с ним не было, вонял, кашлял… Куда его поместить, если всё занято?! Если умрёт, то никто не побеспокоится, не начнёт искать: нет у него родственников. И тот умер. Но он, мол, не виноват, более того – спас других. Потом привезли женщину с ДТП. Если бы там был этот бомж, женщине и её родственникам надо бы было отказать.
Другой говорил, что виноват не он, а ребёнок, который выбежал на дорогу. Он начал движение, а потом это…
А ещё пожарник, который не смог достать неадеквата из квартиры и тот сгорел. Адвокат, который просто подписал и помог серьёзным людям. Нет, он никого не убивал, – упаси боже! – а что после его подписи случился рейдерский захват, погибли люди, так он ни при чём. Он просто взял деньги и всё. Дали бумаги и он подписал и изменил в реестре собственников строку – вот и всё!
А после – судья, который утверждал, что он просто усомнился, а ему не заплатили и он решил, что нужно вынести именно такое решение, а не другое…
Десятки людей в баре из разных эпох. Кто-то создал оружие, он не хотел смертей, просто хотел, чтобы его страна стала сильнее, кто-то подделал подпись, кто-то просто хотел сыграть шутку, а погибли люди. И вот – они здесь. В этом Чистилище! Василий от этой мысли вздрогнул.
Отовсюду слышался шёпот:
– Какое тепло, какое наслаждение! Так много тепла, как солнечный свет на пляже, тепло солнца на закате. Тепло, живительное тепло, мы снова сможем почувствовать себя живым.
Они выполняли требование бармена и не обнимали Василия, но через некоторое время его начало клонить ко сну от холода или от того, что из него высасывалась энергия.
Призраки заметили это и начали нервничать. Начали спорить, кто первым приблизится к Василию и насладится теплом, каждого подсаживавшего к нему буквально тут же начинали толкать нетерпеливые следующие. И бесконечный поток слёзных рассказов. Вот сейчас женщина говорила, что не хотела убивать сына, хотела только, чтобы он замолчал, но так получилось. Василию было всё равно. Его клонило ко сну, размазывало, и он начал клевать носом, погружаясь в какую-то серую бездну.
– Да, я выпила, но я не хотела его убивать, моего сынишку! Я взяла его на руки и споткнулась, и он упал на пол. В чём я виновата? – она дотронулась до Василия и он яростно попытался отшвырнуть её руку от себя.
– Убери руки! Бармен сказал, убери руки!
– А ты попробуй, убери мои руки. Ты уже слишком слаб, чтобы их отбросить! Слаб и не можешь мне сопротивляться, а я…
Тут следующий завсегдатай «наливайки» не выдержал.
– Пошла вон, сука! Всё себе захотела, для своего мёртвого сынишки? Сейчас моё время.
Отвали, я ещё не зарядилась! – зло ответила женщина и получила по голове удар. Она ответила кулаками и тут началось. Ломались столы и стулья, летели куски одежды. Эти люди или призраки сошлись в смертном бое. Те, кто минуту назад утверждали, что они – очень хорошие люди, оказавшиеся здесь лишь по нелепой случайности, рвали друг друга, кусались, царапались и, сцепившись, катались по полу в неистовой злобе. Били руками, ногами, всем чем угодно. В реальном мире обязательно уже повсюду была бы кровь, а здесь – ничего, кроме воя, рычания, криков и визга.
Так продолжалось минут пять, а потом возник голос, от которого у Василия внутри всё сжалось, а дерущиеся замерли, со стуком выронив из рук ножки стульев, куски дерева и бутылки, которыми они лупили друг друга.
– Тишина! Во что вы превратили моё заведение?!
Никто не ответил, завсегдатаи бара легли на пол и закрыли головы руками. Этого не сделали только Василий и бармен. На потолке возникли два огненных глаза, и все, кто были в таверне, задрожали в ужасе, лёжа на полу. Разбитые столы и стулья собирались, стекло склеивалось, а Вася чувствовал, как его что-то сковало, словно закутало в плёнку, и он не мог пошевелиться.
– Ещё раз такое повторится, и отправитесь в колодцы!
Лежащие на полу при этих словах словно стали меньше ростом, а огненные глаза посмотрели на Василия, и его сжало ещё сильнее, так, что он с трудом мог дышать.
– Ты причина этого буйства? Живой?
– Я… – хотел вымолвить Вася, но голос с потолка, от которого вибрировало всё вокруг, его перебил:
– Когда всё закончится, уходи и не возвращайся. Ты получишь компенсацию за произошедшее, но никогда,– ты понял? – никогда больше не ищи это место. Это место не для живых. Не ищи меня и больше ничего не проси.
Глаза погасли, и свет от керосиновых ламп стал ярче. Люди вставали и, тихо перешёптываясь, вновь усаживались за столики. Только теперь они старались держаться как можно дальше от Василия. Сидя на стульях, они отталкивались ногами, отъезжая от столика Василия как можно дальше, словно он был прокажённым. Они даже столы отодвигали.
Вскоре к нему подошёл бармен и принёс водку.
– Выпей.
Вася не стал отказываться и выпил, а потом спросил:
– Что это было? Эти огненные глаза.
– Это был Хозяин. Души, которым позволили сюда прийти, устроили шум, а ему это очень не нравится. Поэтому их предупредили.