— Успокойся, Константин, — произнёс он. — Она пыталась тебя разбудить, но я убедил её пойти вместе с собой. Силой.
Отец клюнул. Осталось продолжать этот разговор, аккуратно подбирая слова.
— Ты объяснишься? — спросил я.
— Мне с самого первого дня после возвращения с войны казалось, что твоя служанка мне кого-то напоминает. А потом, когда передо мной предстали мои павшие войны… Я вспомнил. Потёмкина! — отец грустно улыбнулся. — Вдова моего покойного младшего лейтенанта. Вопрос только в том, как так вышло, что она оказалась в нашем доме? Не слишком ли странное совпадение, Константин?
Глаз отца вспыхнул, а слова ударили по моим ушам. Это был приказ. Он ждал, что я подчинюсь его магии и отвечу на вопрос.
Но я не собирался сдаваться. Я попытался сопротивляться отцу своей собственной некротической энергией. Он понял, что я не подчиняюсь ему, а потому повторил вопрос ещё громче.
— Что ты от меня скрываешь, Константин? — крикнул он.
Мои губы пошевелились. Язык сам захотел ответить на его вопросы. И тогда я пошёл на отчаянный шаг. Ему незачем знать мои тайны. Хоть он и глава рода, я не позволю ему копаться в секретах моей тёмной стороны.
Я направил некротику в свои слуховые каналы и сжёг их. Боли я не почувствовал, но лишил себя слуха на несколько секунд. Этого хватит, чтобы избавиться от влияния магического слова отца.
Я выдержал паузу, дождался, пока отец не сдастся. В его глазах сначала вспыхнуло удивление, а сразу после — печаль. В этот момент я восстановил свой слух и сразу же услышал речь отца. Теперь в его словах магии не было.
— Я впервые вижу, чтобы кто-то сопротивлялся моей воле, — вздохнул он. — Я и сам, конечно, хорош. Собственного сына попытался принудить с помощью магии слова…
— Должно быть, ты ещё не восстановился от раны, отец, — решил отвести тему я.
— Нет, Константин, — усмехнулся он. — Восстановился. Просто ты смог противостоять моей силе. А если ты принял решение молчать и при этом смог подавить даже моё влияние… Полагаю, я не имею права допрашивать тебя и дальше. Я уважаю твои секреты и то, как ревностно ты их хранишь.
— Что рассказала тебе София? — решил прямо спросить я.
— Я не спрашивал её ни о чём, — признался отец. — Единственное, что я узнал — достаточно ли хорошо мой сын обошёлся со вдовой моего покойного сослуживца. И девушка ответила, что лучше о ней ещё никто не заботился.
— София будет в безопасности под моим присмотром, — уверил его я.
— Я в этом не сомневаюсь, сын, — кивнул он и тут же опомнился. — Ох, что-то мы заболтались на этом кладбище. Наверное, нам стоит вернуться домой.
— Я бы хотел обсудить с тобой ещё кое-что, отец, — сказал я. — София пусть идёт домой, мы нагоним её позже.
Девушка послушно кивнула и покинула кладбище. Отец вопросительно смотрел на меня, в ожидании вопроса.
— Понимаю, что тебе не просто — говорить на эту тему, но я хочу знать, что случилось с третьим полком, которым ты командовал, — произнёс я.
Отец побледнел.
— Они погибли. На этом — всё, — отрезал он.
— Отец, ты понимаешь, что я хочу от тебя услышать, — настоял я. — Не забывай. Я хоть и запечатанный, но тёмный дух очень хорошо чую. Возможно, если я узнаю, что произошло с этими солдатами, я пойму, как лучше контролировать свою тёмную магию.
— Константин, да я даже права не имею рассказывать об этом… — стиснул зубы отец.
— Их убил некромант — это я прекрасно понимаю, — сказал я. — Слышал, что Прибалтийский Союз использовал против твоей армии некроманта, как оружие.
Отец уселся на камень и устало провёл ладонью по лбу.
— Так оно и было, — кивнул он. — На западе некромантов освободили от печатей и позволили им воевать против наших войск и светлых магов. Но не всё из этой истории правда…
— Что ты имеешь в виду? — спросил я.
— Понимаешь ли, все меня чествуют, как великого полководца, но я себя таковым не считаю. Особенно после того, что случилось там — под Калининградом, — продолжил отец. Ему было тяжело говорить об этом, но он не останавливался, несмотря на дискомфорт. Думаю, ему уже очень давно нужно было выговориться. — Я потерял контроль над собой, когда увидел тёмного мага. Это был первый некромант, которого я увидел вживую. Мной овладел страх, и я не смог направлять бойцов с помощью магии слова. Понимаешь, Константин? Мы могли победить. Но солдаты бились с ним своими силами, без моей поддержки.
— Поэтому ты и перевёлся на другой фронт? — спросил я.
— Да, — кивнул отец. — Потому что у турок нет некромантов. А когда ты сказал, что эта сила пробудилась в тебе… Боже. Я испытал этот страх вновь. Лишь пару дней назад, когда ты одолел другого некроманта и защитил ту журналистку, я впервые осознал, что тёмный маг — это не абсолютное зло.