Маша незаметно смахнула слезу. Им действительно нельзя терять время. Сколько Ева сможет продержаться? Неизвестно…
Поэтому Маша очень благодарна Андрею за то, что он все же приехал и сдал анализы для Евы. Даже если она не его дочь…
Маша закусив губу отвернулась от уснувшего Андрея.
Смотреть на него, бледного и уставшего было неожиданно больно. Словно где-то внутри ещё остались к нему чувства. Те самые, запретные чувства, которые она спрятала глубоко-глубоко. Маша сердито нахмурилась, рассердившись на саму себя. Ей сейчас совершенно не до анализа своих чувств и эмоций. У неё есть Ева…
Малышка Ева на руках и она должна думать лишь о ней. И только о ней.
Проморгавшись, прогоняя непослушные слезы, Маша снова посмотрела на Андрея.
Как же она хочет чтобы Андрей подошел Еве как донор. Даже если он не отец ей.
Маша обожала старшую сестру. У них разница была всего ничего, пара лет. Но ощущение что не меньше десяти лет.
Даша была как огонёк… Яркий вулкан страстей. Она всегда была впереди всех. Активистка, красавица… И Маша… бесцветная моль на фоне яркой Даши. И дело даже не во внешности.
Маша не любила быть в центре внимания, не искрила эмоциями как сестра. Она всегда была словно бы в себе, не напоказ. Может поэтому она так тянулась к яркой Даше? Погреться об её огонёк…
Маша умела слушать, а Даша говорить. Они с самого детства обсуждали все на свете. Вернее почти все. Андрея они не обсуждали.
В тот день… в тот страшный день, Даша позвонила ей, захлебываясь слезами. Даша плакала и все твердила, что ребёнок Андрея, а тот ей не верит.
— Он не верит мне! Не верит! И тест…, - Даша выла в трубку. — Он принёс тест… Это не правда! Не может быть правда… — она рыдала в трубку, периодически срываясь в плач. — Как мне теперь жить? Как? Зачем…
Сбивчивый рассказ Даши то и дело прерывался ее слезами и поэтому понять было её очень сложно.
— Я приеду сейчас, Даш. Слышишь? Ты меня дождись! Пожалуйста… — просила её Маша, наспех натягивая на себя одежду и выбегая из общежития.
Она так хотела успеть!
Но Даша её не дождалась…
То ли она побежала за Андреем, то ли действительно решила, что ей не зачем жить…
Со слов водителя она выскочила на дорогу настолько неожиданно, что тот просто не успел никак среагировать.
На место аварии приехала скорая, водителем которой был их отец.
Маша прикрыла глаза погружаясь в воспоминания. Было мучительно больно вспоминать все это.
Эта трагедия сломала всю их семью…
Дашу привезли уже в состоянии клинической смерти и буквально чудом успели спасти Еву.
Она родилась Не много недоношенной. Восемь месяцев. Но, слава богу, практически не пострадала.
Отец первый не выдержал того, что случилось. Потом мама. Они с папой очень сильно любили друг друга. Настолько, что мама не смогла жить без отца.
Так, Маша и Ева остались одни.
И разве могла Маша оставить Еву? Нет конечно! Она все, что осталось от их семьи. И Маша пойдёт на все, чтобы спасти свою маленькую девочку. Абсолютно на все…
Глава 10
Андрей
Маша сидела и ждала его в палате. Это было неожиданно. Её тревожный взгляд, полный искреннего участия будил в нем давно забытые чувства. Тепло, поселившееся в груди, словно уменьшало боль. А было больно. Хоть и обезболили его, но забор на анализ был очень чувствительным. Настолько, что когда его выгрузили в палате, он не удержался от стона.
— Ты как? — тут же встревожилась Маша и Андрей, собрав всю свою волю в кулак улыбнулся ей: — Нормально.
Он нормально. В конце концов он мужик. Здоровый мужик. Не имеет он права на не нормально. Никакого человеческого права не имеет стонать. Не в этом отделении.
То, что он увидел за эти пару дней, в буквальном смысле перетряхнуло его.
Он жил погрязнув в своих переживаниях и даже не думал о том, что совсем рядом есть те кому действительно плохо.
Невозможно забыть те детские глаза, исполненные мудростью, что видел он в больнице.
Его сердце сжималось, каждый раз, как он смотрел на этих маленьких бойцов. Таких сильных и таких хрупких. За стеклом, разделяющим здоровый мир и мир больницы, он видел детей, смелых и беспомощных одновременно, ведущих битву за свою жизнь. В их глазах отражалось стойкое сопротивление болезни, настоящая жажда жизни.
Самым удивительным было для него то, что они смеялись. Они умели радоваться даже мелочам.
Это несправедливо…
Почему?
Этот вопрос бился в нем ежеминутно причиняя боль. Кто бы знал ответ на этот вопрос.