С одной стороны, это был шанс спасти Еву, маленькую девочку, которая так отчаянно нуждалась в помощи.
С другой — эта идея казалась ей противоестественной, какой-то бесчеловечной, что ли.
Рожать ребёнка как средство, как донора… Одно дело если бы они были семьёй и планировали рождение малыша… Но здесь же вопрос был совсем в другом. Андрей, до этого молчавший, сжал кулаки.
— Доктор, вы понимаете, что предлагаете? — спросил он сдавленным голосом. — Использовать одного ребёнка для спасения другого?
— Я понимаю ваши сомнения, — ответил доктор устало потерев переносицу, — Как я уже говорил вопрос спорный… Но ведь мы не говорим о том, чтобы завести ребёнка-инкубатора. Это будет ваш ребёнок, которого вы будете любить и воспитывать. Просто он, возможно, спасёт жизнь своей сестре. А это не мало.
Маша прикрыла глаза, пытаясь унять бурю эмоций, бушующую внутри.
Она пока никак не могла представить себе этого ребёнка, рождённого с определенной целью, с самого начала обременённого тяжёлым грузом ответственности.
А если он не подойдёт? А если с ним что-то случится?
Разве вправе они вешать на него такую ответственность?
— Мне нужно время, чтобы подумать, — тихо сказала Маша, чувствуя, что сейчас просто не сможет принять никакого решения.
Андрей кивнул в знак согласия и попрощавшись с доктором вывел Машу из кабинета.
Оба молчали пытаясь осмыслить все то, что услышали.
Что выбрать? И самое главное как сделать свой выбор?
Веди никто не может им сказать, правильный ли это будет выбор…
Глава 17
Маша
Маша сидела на диванчике в комнате отдыха, обхватив руками колени, и смотрела в пустоту. Слова врача гулким эхом отдавались в ее голове, превращая мысли в хаотичный вихрь. "Ребенок-донор… спасти Еву… неэтично…" С одной стороны Ева, совсем ещё малышка, которя лежит в больнице. Страшный диагноз прозвучал как приговор еще тогда, пол года назад. Маша никак не могла оправиться с того времени и вот снова… Потрясение.
А она так надеялась! Так верила!
А с другой стороны- ребёнок. Еще даже не рожденный и уже обязанный…
Андрей сидел рядом, держа ее за руку. Его лицо было бледным, на лбу пролегли глубокие морщины.
Маша уверена, что он понимал, что творится в её душе, и от этого ей было хоть чуточку, но легче.
— Маш, — начал он тихо, — мы должны хотя бы попробовать.
— Попробовать что? — Маша подняла на него глаза, полные боли и отчаяния. — Родить ребенка, чтобы использовать его как инкубатор?
— Нет, — Андрей покачал головой. — Родить ребенка, чтобы дать Еве шанс на жизнь.
— А что насчет этого ребенка? — Маша вскочила с дивана. — Мы обречем его на жизнь с осознанием того, что он родился только для того, чтобы спасти свою сестру. Это… это нечестно!
— Маша, — Андрей подошел к ней, обнял за плечи. — Я понимаю твои чувства. Но Ева… она может умереть.
Маша закрыла лицо руками. Слезы текли сквозь пальцы, оставляя мокрые дорожки на щеках. Она любила Еву больше всего на свете, готова была отдать все, чтобы спасти ее. Но цена… цена была слишком высокой.
Как ей решится на это? Как??
— А если у нас не получится? — прошептала она. — Если ребенок не подойдет?
— Тогда… — Андрей запнулся, не в силах произнести страшное слово. — Тогда мы будем искать другие варианты. Но мы должны попробовать. Ради Евы.
— Мне нужно время… Я уже говорила об этом. — наконец произнесла она отчаянно. — Мне нужно подумать, понимаешь?
Андрей
Маша попросила его оставить её одну. Ей нужно было подумать, как сказала она.
Андрей прекрасно понимал её и не лез со своими разговорами. Да и что бы он ей сказал? Что?
Он ведь и сам не понимает как надо…
С одной стороны — любовь к маленькой девочке, желание спасти ее любой ценой. С другой — этические принципы, чувство ответственности за ещё нерожденного ребенка. За их ребенка…
Андрей и сам нуждался в том, чтобы все взвесить, а уж что говорить о Маше.
Он наверно только сейчас в полной мере стал понимать, что чувствовала Маша все эти месяцы после того, как Ева заболела.
Безысходность… Ужас… Отчаяние…
Андрей вышел в больничный парк и уйдя вглубь, сел на скамейку, опустив голову на руки. Солнце пробивалось сквозь листву деревьев, оставляя на земле причудливые узоры, но он не замечал красоты.
Его мысли были далеко, в том прошлом, которое он отчаянно пытался забыть, но которое постоянно напоминало о себе ноющей болью в сердце.