Моя девочка держалась за мой локоть. Не протяжении всей сегодняшней поездки она сохраняла каменное выражение лица, но теперь не могла скрыть волнения. Полуоткрытые губы Ширин трепетали. Пальцы, на моем локте, дрожали. Милая бросала взгляды по сторонам. Я понимал: в ее мозгу роятся те же мысли, что и у меня. Со страхом не получить работу – в сердце моей возлюбленной боролась надежда.
Охранник привел нас в подсобное помещение, где перед раскрашенной зеленой краской железной дверью кучковались полтора десятка глядящих исподлобья бедно одетых людей. В основном, тюрков.
– Занимайте очередь, – сказал нам пузатый охранник. – Анфиса Васильевна принимает до семи вечера.
Охранник укатился, а мы встали в очередь за одной тюркской, либо таджикской, девушкой. На душе у меня сильнее заскребли жалобно пищащие облезлые котики. Как?.. Перед кабинетом Анфисы Васильевны – пятнадцать человек?.. Они все – кандидаты на должность работника торгового зала?.. Выиграет ли моя девочка такой большой конкурс?.. Оставалось надеяться, что в огромный зал гипермаркета и работников требуется много. И что часть людей в очереди претендует на другие вакансии: уборщиков, кассиров, мясников.
Ожидание было мучительным. Мы не рисковали отойти взять кофе из автомата или в туалет – из боязни потерять очередь. Мы могли, конечно, отходить и по одному. Но нам до ужаса не хотелось разделяться. Нам казалось: по одиночке мы вмиг ослабнем, как сдувается с шипением воздушный шарик. Надо закусить губу – и выстоять до конца.
Очередь потихоньку сокращалась. На каждого зашедшего в кабинет уходило примерно по десять минут. Вышедшего из кабинета счастливчика – или неудачника – стоящие в очереди забрасывали вопросами по-тюркски. Тот неохотно и односложно отвечал.
После двух-с-половиной-часового стояния на ногах, в кабинет – наконец – протиснулись и мы с Ширин. Это был даже не кабинет, а коморка – сплошь заставленная стеллажами, на полках которых были небрежно свалены белые рубашки, зеленые жилетки и прочие элементы костюма работников гипермаркета, да еще тяжеловесные папки с бумагами. По центру коморки – за кривоватым столом, на котором гудел ноутбук – сидела коротко подстриженная дама лет под сорок, в круглых очках и полосатом свитере. Вероятно, Анфиса Васильевна собственной персоной. На лице у женщины лежала печать усталости, а во взгляде – читалась неприкрытая брезгливость. Но лучше бы уважаемой Анфисе Васильевне было так на нас не смотреть. Вчерашний звонок Бахрома, долгая дорога до гипермаркета, почти три часа в очереди – все это наэлектризовало нас с Ширин. Нам немного осталось, чтобы вспыхнуть, как стог сена, в который ударила молния.
Не ответив на наше «здравствуйте», Анфиса Васильевна ледяным тоном поинтересовалась:
– Вы от Бахрома Исламовича – так?.. Работа, как я понимаю, для девушки?..
Мы согласно кивнули. Анфиса Васильевна сунула моей девочке листок и ручку и сказала:
– Заполняйте анкету. И послушайте меня сейчас очень внимательно. Повторять не буду.
Мы с моей милой напряглись. А Анфиса Васильевна расправила плечи, прокашлялась и заговорила с четкостью и сухостью робота:
– Первое: для того, чтобы приступить к работе – вам нужно оформить медицинскую книжку. Это вы сделаете у наших партнеров в частной клинике «Доктор Ватсон». Стоимость оформления медкнижки – тысяча червонцев. Далее: вы должны приобрести у нас рабочий костюм – жилетку, брюки, рубашку. Цена комплекта – полторы тысячи червонцев. Реквизиты, по которым платить, я вам сейчас распечатаю. И наконец: вам необходимо внести две с половиной тысячи залога…
У меня глаза сделались ромбическими и полезли на лоб. В коморке точно не собеседование проводилось, а судебный пристав начислял нам штрафы. Если моя девочка пришла, чтобы продать свои силы и время работодателю – почему мы должны что-то платить?..
– А что такое залог?.. – только и спросил я. Ситуация, похожая на несмешную комедию, никак не устаканивалась у меня в голове.
Анфиса Васильевна глянула на меня с презрением – как на дурачка, который на свадьбе любопытствует, зачем люди вообще женятся. И все-таки снизошла до объяснений:
– А как вы думаете?.. Мы ведь оказываем сотруднику немалое доверие. Он имеет дело с материальными ценностями. Получает пластиковый именной пропуск. Узнает некоторые секреты фирмы. Так что вы скажите: разве не должны мы подстраховаться на тот случай, если новоиспеченный работник вдруг исчезнет или, еще хуже, переметнется к конкурентам?.. Так-то. А с тринадцатой по счету зарплатой мы возвращаем сотруднику те две с половиной тысячи червонцев – правда не деньгами, а акциями нашей компании.