Неизвестно, чем бы закончилось практическое решение «яичной проблемы», если бы тишину не нарушил звонкий голос сигнальщика краснофлотца Серкова: «Справа 50, алые паруса». Так внезапно была прервана «гастрономическая» беседа, и взоры всех на мостике и на верхней палубе обратились в сторону обнаруженной на хмуром горизонте «сказочной» цели.
Опытный глаз сигнальщика не ошибся. Действительно, в бинокль были хорошо видны два паруса, правда, не алого, а ярко-оранжевого цвета. Это был корабельный моторный бот, который медленно, но уверенно продвигался под парусом к побережью Кольского полуострова. Получив от комдива разрешение на сближение с этим ботом, лейтенант Рощин увеличил ход до полного, предусмотрительно сыграв боевую тревогу, подозревая, что под мотобот замаскировалось немецкое судно-ловушка. На боте, увидев приближающийся боевой катер, несколько человек поднялись, замахали руками и что-то неразборчиво закричали. Среди их голосов сигнальщик уловил крик, который вызвал у него радостную улыбку. Он бодро и громко доложил: «Товарищ капитан 1 ранга, на боте ругаются по-нашенски, значит, русские».
«Морской охотник» подошел к боту с кормы. На банках и днище бота, сидя и лежа, размещались около пятидесяти человек, все бородатые и одетые во что попало, а за рулем сидел крепкий мужчина с окладистой бородой такого же рыже-оранжевого цвета, как и паруса на мотоботе.
Отдав приказание спустить паруса, командир катера забрал с бота двух матерщинников и взял мотобот на буксир. На вопрос, зачем ругались матерно, один из них, оказавшийся, как и его товарищ, с потопленного немцами советского транспорта, ответил: «Когда мы увидели приближающийся вооруженный катер с наведенным на бот пулеметом, то побоялись, что нас могут принять за немцев. Вот и стали материться по-русски, чтобы нас признали за своих».
Далее кочегары, перебивая друг друга, рассказали, что после гибели нашего транспорта их подобрал американский транспорт, который вскоре тоже был потоплен немецкой подводной лодкой. Уцелевший экипаж судна во главе с капитаном, тем самым, что сидит за рулем бота, высадился на судовой мотобот. Это произошло у кромки полярного льда. Уже пошли седьмые сутки, как бот движется в южном направлении, пройдя почти пятьсот миль. Сначала бот шел под дизелем, а когда кончился газолин, подняли оранжевые паруса в надежде, что их кто-то обнаружит. Такими яркими парусами снабжаются все американские спасательные плавучие средства.
У всех, кто находился на боте, был изможденный вид. Кончилась вода, уже двое суток не было пищи. Многие не могли держаться на ногах и лежали на дне бота. «Морской охотник» зашел в бухту, где на спокойной воде людей пересадили на свой борт. Их напоили водой, накормили, дали по чарке водки. Все повеселели, заулыбались, стали наперебой рассказывать на своих языках о том, что с ними случилось, и благодарили за спасение.
Внимание командира дивизиона привлек пожилой американец, которому перевалило за шестьдесят. Он сносно говорил по-русски. На вопрос комдива, откуда он знает русский язык и что заставило его в преклонном возрасте пуститься в опасный рейс, американец ответил, что он родился в Америке, его родители — выходцы из России, а в опасное плавание он пошел из-за нужды — за риск хорошо платят.
Отогревшись и насытившись, пассажиры стали засыпать. Заботливые катерники разместили их в кубриках на своих койках. «Морской охотник» снова взял бот на буксир и вместе с остальными катерами продолжил путь в Кольский залив. Возможно, кое-кто из катерников пожалел, что не удалось решить «яичную проблему», но об это уже никто не заговаривал.
Первые шаги
Для меня самым напряженным временем были март-апрель сорок третьего года. Надо было в короткий срок из пассажира стать полноправным членом экипажа.
Сначала я взялся за изучение устройства, боевых и маневренных возможностей катера. Ни в училище, ни во время летней практики на Балтике и на Каспии нам о таких кораблях ничего не говорили. «Спесификация», так называлось пособие по устройству катера, стала моим настольным пособием. Мне охотно помогали опытные старшины: старшина группы мотористов мичман Василий Серманов, боцман старшина 1 статьи Виктор Метелев, командир отделения рулевых старшина 1 статьи Константин Татаринцев, командир отделения радистов старшина 2 статьи Николай Сизов и другие. Штурманское дело, которое любил больше всего в училище, я освоил быстро. С 45-мм пушками я воевал на сухопутном фронте, их изучать не потребовалось.
МО-111 находился в строю и часто выходил в море то на поиск подводных лодок на Кильдинском плесе, то сопровождать плавсредства в воинскими грузами в Мотовский залив.
Как сейчас помню первый поход на боевое задание. Все для меня было новым. Я все время выбегал из ходовой рубки, где вел прокладку, чтобы рассмотреть берега и приметные знаки, чтобы уточнить место катера и выдавать на мостик очередной курс. Впервые увидел остров Торос с его крутыми берегами и приземистый мыс Летинский. А вскоре стал просматриваться остров Кильдин с его высокими, гористыми и обрывистыми берегами. Со временем этот морской ландшафт примелькается и уже не будет вызывать таких эмоций, как это было впервые.
Второй поход был в Мотовский залив, который впоследствии стал районом жестоких схваток с воздушным противником.
Редко выходы катеров на боевые задания обходились без противодействия противника. Особую опасность представляла его авиация. Весной и летом 1943 года воздушная обстановка в прифронтовой полосе Заполярья сложилась не в нашу пользу. Немцы усилили свою северную авиационную группировку переброской с юга истребителей — штурмовиков «Фокке-Вульф-190», обладающих высокими маневренными и боевыми качествами, укомплектованных летчиками с большим боевым опытом. К тому же в это время на Севере стояла необычно ясная погода с большим числом солнечных дней, что благоприятствовало активности вражеской авиации.
А в полярные дни авиация использовалась почти круглосуточно. Особенно свирепствовали самолеты противника в Мотовском заливе. Они задались целью блокировать североморскую «Малую землю», как тогда называли отрезанные противником полуострова Средний и Рыбачий, и сорвать снабжение расположенных там войск Северного оборонительного района, совершая нападения на любые суда и плавсредства, идущие с пополнением и воинскими грузами. Каждый поход наших катеров и плавсредств в Мотовский залив сопровождался жаркими боями с авиацией и береговой артиллерией противника.
22 мая катера МО-111 и МО-112 под командованием старшего лейтенанта Виктора Рябухина конвоировали буксир с баржей из Кольского залива на полуостров Рыбачий. В Мотовском заливе конвой прикрывало звено наших истребителей типа «Аэрокобра». Море было спокойным, небо — безоблачным. Катера шли в полной готовности к отражению атак вражеской авиации, а что атаки последуют — никто не сомневался. Буксир с баржей имели ход всего шесть узлов. Когда конвой втянулся в Мотовский залив, длительное напряжение и гнетущую тишину на верхней палубе вдруг нарушил голос сигнальщика Филиппа Бойко, громко доложившего об обнаружении самолетов противника. Они также быстро удалились, как и появились. И снова потянулись тягостные минуты томительного ожидания.
Вскоре тот же Бойко обнаружил сначала одну, а потом вторую группу самолетов ФВ-190, по четыре самолета в каждой. С высоты 500–600 метров они с ходу ринулись в атаку на маленький конвой, но нашими истребителями и дружным огнем катеров были быстро обращены в бегство. Однако ненадолго. Им на смену прилетели еще две группы. В одной было 6, а во второй 14 самолетов.
Одновременно с воздушными атаками открыла огонь вражеская береговая батарея. Катер МО-112 удачно поставил дымовую завесу и надежно прикрыл конвой от прицельного огня противника. На катере МО-111 четко и слаженно действовали комендоры и пулеметчики во главе с командиром отделения старшиной 2 статьи Анатолием Павлюковым. Особенно метко вело огонь носовое орудие краснофлотца Дмитрия Чугунова, сбившего вражеский самолет, который рухнул в воду в непосредственной близости от конвоя. За этот бой Дмитрий Чугунов получил свою первую награду — орден Красной Звезды. Большого успеха добились североморские летчики, сбившие шесть самолетов. Несмотря на сильное противодействие противника, наши катера выполнили боевую задачу по доставке важных военных грузов на полуостров Средний.