Бой продолжался более часа. Разведчики потеряли семь человек убитыми и столько же было тяжело ранено. Сил для разгрома опорного пункта явно недоставало, да и боеприпасы были на исходе. Реально оценив сложившуюся обстановку, капитан Барболин дал сигнал к отходу.
Разведотряд капитана Барченко-Емельянова численностью ПО человек был высажен в полночь 7 марта, когда отряд капитана Барболина вел затяжной бой в опорном пункте. После скрытной высадки с тех же «морских охотников» десант сразу направился к опорному пункту. Оба отряда встретились на полпути к «Обергофу». Капитан Барболин был удивлен встречей, так как не знал о идущем ему на помощь подкреплении. Эти отряды вместе возвратились к месту посадки на катера в районе мыса Пикшуев, куда к утру после безрезультатного поиска противника пришел и разведвзвод лейтенанта Змиева.
На рассвете «морские охотники» МО-122, МО-133 и МО-136 и один мотобот сняли десантников с берега. К всеобщему удивлению немцы не оказали ощутимого противодействия при посадке десанта на катера, ведя вялый и бесприцельный минометный огонь.
По прибытии в бухту Озерко выяснилось, что на берегу осталось пять разведчиков. В следующую ночь на их поиск был послан МО-136 лейтенанта Ивана Штанько, который обнаружил разведчиков в трех милях к западу от мыса Пикшуев и принял их на борт.
В дальнейшем, до конца военных действий в Заполярье, попыток по разгрому опорных пунктов на побережье Мотовского залива не предпринималось. «Морские охотники» в марте еще дважды (15 и 26 марта) высаживали разведотряд капитана Барченко-Емельянова в районе мыса Пикшуев с задачей взять «языков». Но в обоих случаях разведчикам, скрытно и без помех высаженным «морскими охотниками», захватить пленных не удалось.
Десанту, высаживаемому в заливе Миттивуоно, была поставлена более конкретная и четкая задача: разгромить вражеский опорный пункт и захватить пленных. Для выполнения этой задачи была выделена разведрота 12-й бригады морской пехоты численностью 101 человек под командованием капитана Николая Никитина. Разведчики с помощью оптических средств несколько суток вели наблюдение за выбранным для нападения опорным пунктом, расположенным на господствующей высоте в 2,5 километрах от уреза воды. Расчеты показали, что потребуется больше часа, чтобы после высадки добраться до опорного пункта по сильно пересеченной гористой местности с соблюдением строжайших мер маскировки и осторожности.
Для высадки десанта были выделены катера МО-111 старшего лейтенанта Виктора Рябухина и МО-114 старшего лейтенанта Владимира Стреленко. Командиром высадки был назначен старший лейтенант Борис Лях, как наиболее опытный в десантных действиях и ранее руководивший высадкой десанта в этом районе.
5 марта катера перешли из Кольского залива в бухту Пумманки на полуострове Средний. Лях и командиры катеров обсудили с капитаном Никитиным план высадки и действий десанта на берегу. Они решили высадку произвести в час ночи, полагая, что именно в ночное время можно рассчитывать на наибольшую внезапность. Однако выйти в море в ту ночь не удалось из-за резко ухудшившейся погоды. Северный ветер усилился до штормового и продолжался два дня. За время вынужденной передышки катерники и разведчики ближе познакомились друг с другом, поделились опытом подобных действий. Было проведено несколько тренировок по посадке разведчиков на катера и высадке на необорудованное побережье.
С улучшением погоды в ночь с 7 на 8 марта катера с десантом вышли к пункту высадки, который был избран как можно ближе к расположению опорного пункта, в небольшой бухточке Хаккалахти. На переходе строго соблюдались меры скрытности и маскировки: команды отдавались шепотом, радиовахта неслась только на прием, закрыли все источники света, для уменьшения слышимости работающих моторов включили подводный выхлоп.
Подойдя строем фронта на малом ходу, катера форштевнями приткнулись к берегу. На берег, не медля, спрыгнули по два моряка, которые приняли и установили десантные трапы. Десантники быстро сбежали по трапам с катеров, которые отошли к северному берегу залива и легли в дрейф.
Установилась томительная напряженная гробовая тишина. Моряки на катерах стояли на боевых постах в немедленной готовности к запуску двигателей и применению оружия. Все, кто находился на верхней палубе и ходовом мостике, зорко наблюдали за морем и берегом. Командир отделения радистов старшина 1 статьи Николай Сизов нес приемную радиовахту с высаженным десантом и береговым командным пунктом. Так прошло почти два часа.
Как и планировалось, десант после высадки на берег разделился на две группы. Одна в количестве 44 разведчиков под командованием лейтенанта Колосова была оставлена для охраны пункта высадки, обеспечения отхода штурмовой группы и обратной посадки на катера. Эта группа обнаружила еле заметную в темноте тропу, двигаясь по которой, вероятно, пешие немецкие дозоры осматривали береговую черту залива, а также телефонный провод, тянувшийся рядом с тропой. Разведчики перерезали провод, а в обе стороны от пункта высадки-посадки выдвинули засады по три разведчика в каждой.
Штурмовая группа в количестве 57 разведчиков во главе с капитаном Никитиным двинулась к опорному пункту, преодолевая нагромождения камней, многочисленные подъемы и спуски на скалистой местности.
Как и было намечено, эта группа чуть более чем через час после высадки незаметно приблизилась к опорному пункту, сделала проходы в проволочных заграждениях и ползком перебралась к обнаруженным землянкам. Когда до них оставалось около 50 метров, часовые противника обнаружили разведчиков и открыли огонь из автоматов. Капитан Никитин тут же дал сигнал к атаке, и, не дав немцам опомниться, разведчики сняли часовых и ворвались в землянки, забросали их гранатами, расстреливая выбегавших оттуда автоматным огнем.
Бой был скоротечным, в стремительной схватке опорный пункт был разгромлен за несколько минут. Восемнадцать немецких солдат было убито, шестеро взято в плен, и только нескольким немцам удалось убежать и скрыться в сопках.
После этого разведчики взорвали остальные сооружения опорного пункта и, захватив богатые трофеи (автоматы, пулеметы, стереотрубы, радиоаппаратуру, телефонные аппараты и документацию опорного пункта), направились в пункт посадки на катера. Приволокли и шестерых немецких егерей. Никто из разведчиков серьезно не пострадал. Только несколько человек получили легкие ранения и небольшие травмы.
В разгроме опорного пункта все разведчики действовали смело и решительно. Особенно отличились командиры взводов лейтенанты Жеваченко и Пономарев, командир группы захвата пленных старшина Мартынов, а также старшие сержанты Кириллов и Привалов, санинструктор Зинаида Николаенко. Блестяще провел действия по разгрому опорного пункта командир роты разведчиков капитан Никитин.
На катерах услышали автоматную стрельбу и взрывы гранат в расположении опорного пункта, длившиеся всего несколько минут. Затем наступила тишина, а вскоре поступил по радио сигнал от капитана Никитина о возвращении штурмовой группы. По команде старшего лейтенанта Ляха головной катер МО-111, а вслед за ним и МО-114 подошли к берегу, поставили трапы и приготовились к встрече десантников. Через полчаса они появились с радостными лицами. Ведь это был самый удачный десант, без единой потери и с блестяще выполненной задачей.
Закончив посадку, которая прошла быстрее, чем высадка, катера отошли от берега и направились в Пумманки. И в это время, как по команде, ожило все побережье противника. В небо взвились ракеты и осветительные снаряды. Зажглись прожекторы береговых батарей, освещая прибрежную полосу, они быстро нащупали отходящие полным ходом катера с десантом. Береговые батареи противника с мыса Ристиниеми и мыса Нумирониеми открыли по катерам огонь.