9 апреля ко мне приехал адмирал Н. И. Ховрин. Тепло поздоровался, внимательно оглядел мой неказистый внешний вид (я потерял 10 кг веса) и сказал, чтобы я поправлялся основательно, не спешил и слушался врачей. А перед уходом сказал, что обо мне был у него разговор с Главкомом, который приказал никаких представлений о моем перемещении и увольнении не делать, а мне продолжать службу. Я поблагодарил за внимание и заботу и сказал, что моя дальнейшая служба будет зависеть от моего выздоровления.
Николай Иванович спросил о состоянии Антонины и попросил передать ей привет и пожелание полного выздоровления. В тот же день меня навестил вице-адмирал В. X. Саакян и рассказал о своей службе в Главном штабе ВМФ на должности начальника оперативного управления.
В палату рядом с моей поселили адмирала В. Ф. Трибуца и моего товарища контр-адмирала Л. М. Кузнецова. Они каждый день приходили ко мне звонить по телефону и смотреть телевизионные передачи, а я по многу часов лежал в постели под капельницами. Их разговоры помогали мне коротать время.
15 апреля наш ангел-хранитель М. В. Шеляховский оперировал Антонину, которая два дня находилась в реанимационной палате, а когда ее оттуда перевели, я стал ее ежедневно навещать, приносить фрукты. А через 10 дней ей разрешили прогулки, и теперь уже я сопровождал ее.
К сожалению, мое выздоровление шло очень медленно, несколько раз поднималась температура, и меня укладывали в постель. Каждые приемные дни меня навещали московские друзья, еженедельно приезжали адмиралы Б. Е. Ямковой и В. Г. Новиков с женами. Часто звонили из Севастополя мои заместители К. К. Безпальчев, А. Ф. Морозов, Н. А. Ермаков и С. П. Осадчий, которые информировали меня о событиях на флоте и в тылу, советовались со мной по служебным делам.
Переговорил с командующим флотом и доложил, что дело идет к концу нашего пребывания в госпитале и что нам после выписки предложили лечение в Солнечногорском санатории ВМФ. Он ответил одобрительно и сказал, что я могу рассчитывать на его помощь.
Меня выписали из санатория 16 мая и направили на 10 суток долечиваться в филиале военного госпиталя имени Мандрыки, расположенном недалеко от Болшева в живописном лесном массиве. 27 мая на машине, присланной адмиралом Л. В. Мизиным, я заехал в госпиталь им. Бурденко, получил путевки, забрал жену, и мы уехали в Солнечногорск, где о нашем приезде было известно заранее. Быстро оформили и разместили в двухкомнатном люксе на втором этаже главного спального корпуса. На другой день, проснувшись, поздравил Антонину с днем рождения.
Всю дорогу до Солнечногорска и всю первую неделю шли непрерывные дожди и было прохладно. Из процедур я выбрал только массаж и бассейн. Питание было диетическое, готовили вкусно, и у меня развился аппетит. 2 июня утром, когда я плавал в бассейне, позвонил адмирал Н. И. Ховрин и переговорил с Антониной, поинтересовавшись, как нам отдыхается. Наконец, 7 июня впервые появилось солнце, потеплело, и мы начали совершать прогулки по территории санатория и его окрестностям. Побывали с экскурсией в поселке и на курсах «Выстрел», где был образцовый порядок. Приезжал к нам М. В. Шеляховский, осмотрел нас и посоветовал через месяц приехать в госпиталь на контрольное обследование.
Только 20 июня мы уехали из Москвы симферопольским поездом, на машине добрались до дома после четырехмесячного отсутствия.
Доложил командующему флотом о возвращении, он приказал уйти в очередной отпуск. Надо было куда-то уехать, но произошла задержка с назначенным М. В. Шеляховским курсом амбулаторного лечения в 110-й флотской поликлинике.
27 июля мы на 10 дней уехали в наш санаторий в Ялте. Мне стало известно, что 31 июля в Симферополь приезжают Шеляховские для отдыха в Гурзуфском военном санатории. Я на служебной машине встретил их на вокзале и через Ай-Петри привез в наш санаторий, где Антонина приготовила обед. Наш санаторий им очень понравился. Михаил Владимирович нас осмотрел, посмотрел анализы и остался доволен. Мы отвезли их в Гурзуф, где начальник санатория полковник медслужбы С. К. Чудаков уже был обеспокоен исчезновением Шеляховских.
Мы постарались разнообразить пребывание наших друзей в Крыму. Свозили их на Ай-Петри, где переночевали в чайном домике и полюбовались местными пейзажами, а когда закончилось их пребывание в Гурзуфе, привезли их в Севастополь, разместили на даче в Омеге и показали им достопримечательности города.
11 августа, после шестимесячного вынужденного перерыва по болезни, я вышел на службу и включился в водоворот событий, требующих напряжения всех физических и моральных сил. Все время моего отсутствия обязанности начальника тыла исполнял мой энергичный и деятельный заместитель контр-адмирал К. К. Безпальчев. Уверенно врос в обязанности начальника штаба тыла капитан 1 ранга Н. А. Ермаков. Всегда был на высоте начальник политотдела контр-адмирал А. Ф. Морозов. Им я выразил слова благодарности и признательности.
По приказанию командующего флотом я встречал и сопровождал с 7 по 11 сентября группу слушателей иностранного факультета Академии Генерального штаба в количестве 96 человек. Им были показаны корабли флота, проведен выход в море с выполнением боевых упражнений с использованием оружия и высадкой морского десанта с десантных кораблей.
15 сентября с контр-адмиралом И. Ф. Аликовым летали в Киев на собрание партийного актива республики, посвященное рекордному урожаю (было собрано 1 миллиард 110 миллионов пудов зерна).
Но, увы, мне снова не повезло со здоровьем. С 21 сентября по 7 октября я с воспалением легких лежал в нашем госпитале, когда большая группа офицеров во главе с новым начальником ГШ ВМФ прилетела для проверки и подведения итогов деятельности флота за прошедший год. Я успел поприсутствовать на разборе этой проверки 10 октября. Работа тыловых органов флота была признана положительной.
Удалось побывать на многих объектах тыла в Севастополе, провожать суда, выходящие на боевую службу.
Особенно запомнилась встреча спасательного судна СС-26, которое под командованием капитана 3 ранга Юрганова провело на боевой службе 409 дней и получило отличную оценку от командования 5-й эскадры. Я обошел все помещения судна и убедился в их образцовом состоянии. На опросе личного состава не было высказано ни одной жалобы, настрой у моряков был бодрым. Я доложил командующему флотом о моих впечатлениях от встречи и о состоянии СС-26. Он приказал подготовить приказ о поощрении экипажа, что и было сделано.
Мой день рождения 3 декабря был омрачен тревожным сообщением: на танкере «Борис Чиликин», который накануне ушел на боевую службу, в центральной части Черного моря вышел из строя главный двигатель, танкер потерял ход. Принятыми мерами удалось его с помощью буксиров возвратить в базу, устранить повреждения, произошедшие не по вине личного состава. 6 декабря танкер вновь двинулся на боевую службу, которая прошла без поломок.
17 декабря, возглавляя группу хозяйственников флота в количестве 16 человек, вылетел в Москву для участия во Всеармейском совещании по быту, которое состоялось в ЦДСА 19–20 декабря. Совещание открыл Министр обороны Маршал Советского Союза Д. Ф. Устинов, которого я увидел впервые. В президиуме были все Главкомы, кроме ГК ВМФ, находящегося с визитом на Кубе, командующие и члены Военного совета округов и флотов, кроме адмирала Н. И. Ховрина и ЧВС вице-адмирала П. Н. Медведева, которые были на Пленуме ЦК КПУ, начальники тылов видов Вооруженных Сил. Зал ЦДСА, вмещающий 1.000 человек, был заполнен полностью.
После короткой вступительной речи Министра обороны, подтвердившего важность совещания, которое должно послужить коренному улучшению быта личного состава Вооруженных Сил как основы поддержания их в высокой боеготовности, с докладами выступили генералы армии С. К. Куркоткин и А. А. Епишев, отметив в лучшую сторону и Черноморский флот. Во второй половине дня и первой половине второго дня работали секции. Я был включен в секцию вещевого снабжения, на которой выступил по насущным вопросам обеспечения флота вещевым имуществом.