Даи подпрыгнул на месте от неожиданности.
Люди Дино за спиной дружно расхохотались.
- Ой, какая прелесть! - раздалось от двери.
Даи подпрыгнул еще раз, но уже от радости, развернулся всем телом.
- Сестра! Ты вернулась! - еще никогда он не был так счастлив.
На пороге комнаты стояла Савада Тсунаеши, лохматая, с привычной короткой стрижкой и невинно, чуточку наивно улыбалась. По коже Даи прошел мороз. Он знал такую улыбку задумавшей пакость сестрицы. В детстве все хулиганы, что обижали его, плакали, когда с таким вот милым выражением лица с ними беседовала капитан клуба кюдо.
- Привет, маленький, глупый братец, - пропела она, взлохматила волосы у него на макушке. И выхватили черепашку из рук удивленного Дино. - Какая милая. Наверное, ты пить хочешь, да?
- Нет! - как-то истерично воскликнул Дино, подскочил на месте. - Энзо не хочет пить. И есть.
Тсунаеши возмущенно посмотрела на него.
- Нельзя быть таким жестоким по отношению к братьям нашим меньшим! - достала из кармана бутылочку с водой. - Вот у меня есть с собой. Давай хотя бы протрем ее. Наверное, ей ужасно жарко.... - она приблизилась.
Дино отстранился и попытался оказаться от Савады-старшей как можно дальше. Она к нему, он - от нее. Даи не понимал смысла этих ритуальных танцев, но они ему нравились. Хотя бы тем, что заставили забыть о самом Саваде-младшем.
- Дино, мой бывший ученик, познакомься со старшей сестрой Даи, Тсунаеши.
- Привет! - Тсуна улыбнулась, помахала бутылочкой. - Очень рада познакомиться, Дино.
- Мне тоже приятно, - парень попытался спрятать черепашку.
- Ей же там душно! - снова возмутилась Тсуна. - Давай отпустим ее в сад. Там как раз мама полив включила...
Даи показалось, или в последней фразе прозвучали садистские нотки? Он краем глаза взглянул на Реборна.
Тот выглядел... мрачным, сверлил сестру взглядом. Она, как магнит, притягивала все его внимание. Стоило ей войти в комнату, и репетитор тут же забыл об ученике. Хотя бы частично.
- Я демон-брокколи! - в комнату ворвался Ламбо, гоняясь за И-пин.
С гранатами. Привычное уже зрелище. И так же привычно Даи попытался отнять у ребенка опасные "игрушки". Но опоздал. Ламбо споткнулся, упал и выронил гранаты прямиком в окно.
- Там твои люди, Дино, - спокойно заметил Реборн, делая глоток из своей чашки.
Дино мигом метнулся к окну, попытался из него выпрыгнуть... и запнулся, когда ковер под ногами неожиданно поехал. Зашатался и с криком упал прямиком в густые кусты, растущие под окном.
И только Даи заметил, как Савада Тсунаеши расправила появившуюся на ковре складку.
- Там гранаты, - оповестил сестру Даи, подходя к окну.
- Ну... почти, - сморщила нос Тсуна.
Они выглянули наружу. Люди Дино стояли ошарашенные, разглядывая друг друга. Гранаты разорвались с громким хлопком и осыпали их всех разноцветными сухими красками.
- Покраска в несколько секунд. И держится в течение недели, - отрекомендовала Тсунаеши.
Даи ощутил прилив иррациональной благодарности. Он был более, чем уверен, что если бы Дино промолчал, если бы не стал его оскорблять, Тсунаеши и пальцем бы не шевельнула.
Он никогда не сможет сказать ей "спасибо", но Тсунаеши ведь и так все прекрасно знала.
Хотя иногда эта опека и раздражала, почти бесила.
- Ладно я вещи раскладывать! - взмахнула рукой Тсуна. - Кто-нибудь, вытащите нашего гостя из кустов.
Реборн поднялся из-за стола и вышел вслед за Тсунаеши, не обращая внимания на суетящихся подчиненных бывшего ученика и явно веселящегося Даи.
Все шло просто прекрасно, по плану, пока она отсутствовала. Ученик следовал его приказам, ходил на все тренировки. И развивался четко отмеренным темпом.
Никаких пикировок, язвительных замечаний, подстроенных друг другу ловушек....
В общем, скука смертная.
Киллер готов был ругаться на чем свет стоит, когда понял, что специально после пробуждения еще полчаса лежит в кровати, потому что обычно в это время ванная занята. Что ждет запах кофе с кухни, крепкого, черного, такого, какой варила только Тсунаеши. Для себя. Ему нравилось обхватывать ее руку с чашкой и делать глоток, наблюдая, как тонкие губы складываются в возмущенную буковку "О". И знал, что страшная "месть" последует обязательно. Например, в виде утомительного свидания с Бьянки, которое организует Савада-старшая.
И в ее глазах будут плясать черти.
Часть людей слушается голоса разума, часть - голоса сердца. И только Савада Тсунаеши, по мнению Реборна, слушалась этих самых чертей.
Он даже не осознавал, как скучал по ней все то время, что ее не было дома.
Мужчина вошел в комнату девушки прямо за ней, закрыл дверь и прижал к ней Тсунаеши, прижав за горло предплечьем, чтобы не оставлять отпечатков на нежной коже. Второй рукой взял ее запястье, отсчитывая пульс.
Савада не боялась, в ее глазах не было страха. Реборн впервые изучал ее так близко, видел искорки в глазах, чувствовал ее дыхание на своей коже.
В голове всплыло воспоминание розового пятнышка ниже пупка, что оставил ей будущий муж. Сейчас это почему-то... бесило.
- Кто такой Сагара Микадо? - глухо спросил он.
- Почему это тебя так интересует? - лукаво спросила девушка.
Он ненавидел ее манеру ускользать от ответа вопросом на вопрос.
- Он может быть посланником вражеской мафиозной семьи, - Реборн прошептал ей это почти в самое ухо. И с удовольствием отметил, как побежали мурашки по изящной шее.
Значит, не так равнодушна, как хочет казаться. Он взглянул на Саваду. Девушка облизнула губы, быстро, острым кончиком языка. Ее взгляд стал мечтательным-мечтательным.
- Он мой работодатель, - с придыханием сообщила она. - И мой любовник. Вот уже несколько лет. Тебе не стоит о нем волноваться.
Реборн заскрипел зубами. Теперь он не мог сказать, к чему относилась ее чувственная реакция: к его словам и действиям или воспоминаниям об этом чертовом Микадо, которого заранее хотелось убить.
Он оттолкнулся от девушки и быстро вышел, освободив себе проход.
- Да ладно, Реборн, не стоит так ревновать, - донеслось ему вслед веселое.
- Тсуна, ты прекрасно выглядишь, - Микадо распахнул дверь. - Впрочем, как и всегда. Ты очаровательна постоянно.
Тсунаеши улыбнулась, принимая комплименты, проходя внутрь квартиры.
Они с Микадо всегда встречались у него дома, на шестнадцатом этаже высотного здания в благополучном районе для обеспеченных людей. Где же еще жить владельцу нескольких журналов, редактору одного из них?