Поздний вечер.
Видел в коридоре чёрного кота. Он смотрел на меня мрачным взглядом. Боком обойдя его, я попытался перекреститься. Кот зашипел.
Впоследствии выяснилось, что это не кот, а кошка, которую прислуга держит на кухне. Кошка ловит мышей, а днём спит у печи. Видимо, я её напугал резким движением.
За панелями одного из коридоров кто-то кряхтел и охал. Потом пробормотал: «Не дождётесь, ваше высочество!» — и заплакал. Через некоторое время утих.
Освятить замок, что ли? Надо спросить у дворецкого, предпринимались ли подобные попытки ранее. И что из этого — ха-ха! — вышло.
Весь день провёл в библиотеке, разбирая дядюшкины бумаги. Вопреки расхожим представлениям, пока ничего таинственного не обнаружил. Надо будет потом порыться в семейных архивах.
Труп в кресле сегодня был оживлён более обыкновенного. Он хихикал и что-то самодовольно бормотал.
186… г., апреля 17-го числа:
Проспал до завтрака. Ночью лежал на кровати одетым. Не очень располагающее ко сну занятие. Однако задремал и проснулся от уже знакомой рыжей девушки. На этот раз, поддавшись желанию откопать клад… или старые кости, — я послушно вышел в коридор. Девушки не было. За углом бормотал призрак Старого Саксонца, но для того, чтобы понять, о чём он говорит, нужен был хороший специалист, а мои познания в старо-саксонском, — увы, — желают оставлять лучшего. Поэтому, подождав для приличия, вернулся в комнату, где через четверть часа снова был поднят с постели приглашением выйти.
Та же история!
На четвёртый раз я прямиком сказал девушке: «Я, конечно, откликнусь на ваше приглашение, но если вы, милочка, и в этот раз оставите меня с носом — я могу выйти за рамки общепринятых правил обращения с дамами!»
На этот раз девица была в коридоре. Всё с той же задорной усмешкой она манила меня… обратно! Решив не сдаваться, я снова вернулся в свою комнату — а вдруг в стене моей спальни замурован клад? Девица исчезла.
До утра, кроме обычных стонов, шорохов и хихиканья в коридоре, ничего не произошло. Но уснул я только под утро.
«Что за чёрт? — размышлял я — Создаётся впечатление, что девушка действует, как механическая кукла, раз и навсегда повторяя одно и то же движение, заложенное в ней механиком!» Чуть позже я вспомнил, что и другие привидения тоже не баловали меня разнообразием программы. Отрубленная голова, например, всегда выпучивала глаза и открывала рот. Причём, самым таинственным образом, крик слышался из-за окна спальни.
Призрак библиотеки всегда читал одну и ту же страницу. Впрочем, здесь я могу и ошибаться. Мутные, полупрозрачные страницы не позволяли толком видеть того, что на них изображено. Издалека мне не единожды казалось, что это не старинный манускрипт, а банальные канцелярские отчёты за полугодие…
Завтракал без аппетита. Под потолком сопели и ворочались.
Днём…
Ура! Я нашёл несколько бумаг, позволивших мне идентифицировать рыжую девушку, как некую Джейн Б., чьи потомки, кстати, по сию пору живут в деревне. Более того, одна из старых приходящих служанок является ей внучатой племянницей… если только я правильно разобрался в деревенских генеалогических зарослях.
Джейн умерла от воспаления лёгких здесь, в замке. Дядюшка, — тогда ещё молодой вертопрах, — похоже, был к ней весьма неравнодушен и достаточно тяжело воспринял её уход. Стало понятно, почему призрак Джейн так весело навещает меня по ночам. Думаю, призыв её был бы понятен и слепому.
И почему бы ей не встречаться с призраком дядюшки? О`Брайен уверяет меня, что видел дядюшку в окно. Старый пень бродил вокруг крышки люка в угольный подвал и качал головой. При жизни он постоянно ворчал на дороговизну угля, вот и теперь дядя сокрушался о беспечной расточительности своего племянника.
Во дворе — это хорошо. Надо будет попытаться сказать об этом Джейн. Заманивать дядюшку в спальню мне совсем не хочется. Вполне возможно, что им вдвоём здесь понравится… и они начнут нарушать некую целомудренность моего холостого существования. Нехорошо, конечно, так говорить о покойных, но за последний месяц я стал чувствовать себя среди них намного свободнее и могу позволить себе некоторые семейные фамильярности.
Повар сказал, что кто-то ночью выложил на полу незамысловатый узор из ложек. Предполагаю, что это Маленькое Привидение. При жизни у парнишки явно присутствовал художественный талант. Он то и дело рисует пальчиком на запылённых полках совсем ещё детские рисунки. Кто он такой мне узнать пока не удалось. Похоже, родители его служили в замке, а он просто носился по коридорам, пользуясь благосклонностью тогдашних хозяев. Во всяком случае, шалун он изрядный. И часто, бросив свои художественные увлечения, бестолково носится по замку, что-то вопя и прыгая на манер бесноватого барашка.