– Вам помочь, сеньора?
– Да, будьте так любезны, спасибо... вот наша машина... Сюда, пожалуйста. Но я должна подождать подругу... Мне ужасно неудобно, что я причиняю вам столько беспокойства... уже второй раз за этот день.
– Ну, что вы! – галантно возразил сеньор Мендес Давила. – Помочь такой красивой женщине – одно удовольствие, поверьте!
– Вашей жене, – нерешительно промолвила Даниэла, – вряд ли понравились бы эти слова.
– Моей жене? – улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой Хуан Антонио. – Она мне не жена!.. Дело в том, сеньора, что я недавно овдовел и... Извините, я вам еще не представился... Хуан Антонио Мендес Давила.
Надеюсь... мы еще... увидимся...
– Очень приятно! Даниэла Лоренте.
Именно в этот момент подошла Ирене, сопровождавшая коляску с чемоданами.
– Опять эти две строили тебе глазки? Да, Хуан Антонио? – требовательно вопрошала разъяренная, словно тигрица, женщина. – Несносные! Будто все время они стоят у нас за спиной, черт возьми! А ты и рад каждой юбке!..
– Не знаю, чего ты злишься, Ирене, но они и в самом деле очень симпатичные, особенно темноволосая... Даниэла, – обезоруживающе улыбнулся Хуан Антонио. – И ее подруга тоже ничего!
– Ты уже зовешь ее Даниэлой? Это все та же... которая падала?.. Да? Ну, ты на ходу подметки рвешь, мой дорогой жених! У меня такое впечатление, что, оставь я тебя с ней еще на десять минут, ты бы сделал ей предложение!
Не оправдывайся, лучше пошли!..
В душе Хуан Антонио согласился со словами проницательной Ирене.
Каким-то спокойствием веяло от этой очаровательной женщины. Такие глаза не могут солгать, без всякой связи с предыдущими мыслями, подумал Хуан Антонио.
Кто она и ее подруга? Ему послышалось или это в самом деле было так, когда они еще летели в самолете, он услышал, что в разговоре Даниэла и Джина несколько раз упомянули название теплохода "Норвей"? Неужели мы и поплывем вместе? Душа Хуана Антонио радостно замерла, словно перед прыжком.
Он не позволял себе думать ни о чем, что омрачило бы его внутреннее состояние беспричинной радости и детской беззаботности, вдруг овладевшее всем его существом. Давно такого не случалось. Это настроение не испортила даже Ирене, продолжавшая и на теплоходе болтать непрерывно, распаковывая свои многочисленные чемоданы, баулы и превращая каюту в магазин модной одежды.
– Ты не говоришь мне правды! – неожиданно для самого себя, спокойно констатировал Хуан Антонио так, словно врач сообщил диагноз больного. – Единственное, что тебе от меня нужно, это деньги, не так ли, сеньорита? Я сужу по твоим же словам, ты ведь этого и не скрываешь... Даже Сония, видевшая тебя только раз, поняла, что в твоей жизни главное именно это... Да и сам я вижу, не слепой; ты только и думаешь о том, что бы еще приобрести или что я должен тебе подарить... и аппетит твой растет непомерно, Ирене...
– Ну хватит, хватит! – глаза женщины метали молнии. – Не отравляй мне круиза! И забудь про это кольцо с бриллиантом, я уже ничего не хочу! Спрячь свои деньги... подальше. Они тебе еще пригодятся... На том свете!
Ирене поняла, что еще никогда за время их довольно продолжительного знакомства, Хуан Антонио не был столь серьезен, и впервые почувствовала неуверенность в собственных силах, пошатнулась ее вера в то, что ей удастся стать сеньорой Мендес Давила. Но так просто она не сдастся, – Хуан Антонио, слава Богу, это прекрасно понимает. Так что – на войне, как на войне, – неизвестно, чья возьмет, сеньор!.. Уж она, Ирене, постарается!..
Теплоход "Норвей" вот-вот должен был сняться с якоря и выйти в открытое море. Даниэлу и Джину все приводило в восторг, все радовало. И то, что они путешествуют на этом красавце, морском многопалубном лайнере, и то, что впереди были дни безмятежного, беззаботного купания и загорания на золотых песках Карибского моря – ведь "Норвей" будет останавливаться на всех знаменитых пляжах!.. А сколько развлечений тут – и дискотека, и варьете, и бар, и рестораны, и бассейны. Они поплывут навстречу неизвестным местам, новым знакомствам, которые, возможно, помогут забыть то, что хотелось забыть.
Когда Даниэла с Джиной вошли в свою каюту на "Норвее", обе поразились комфорту и красоте теплоходного номера, и не могли удержаться от восхищенных возгласов – никогда им еще не доводилось так путешествовать. Но ведь они заслужили эту красоту и комфорт своим неустанным трудом, усидчивостью, талантом, поэтому могли позволить себе расслабиться, предаться удовольствиям на этом замечательном плавучем курорте.