– Передайте Альберто, – она узнала голос Черта, что я хочу с ним встретиться и поговорить. – Я не собираюсь, – в голосе звучала явная угроза, – не собираюсь, – повторил он хрипло, – играть с ним в игрушки!
– Это вы, Черт? – переспросила теперь уже явно обрадованная Ирене. – Вы?...
– А вы та самая девчонка, за которую он прятался, когда я в него стрелял?..
– Послушайте, – прервала его Ирене. – Альберто сбежал. Два дня назад.
Он украл у меня деньги. Почти все деньги. Найдите его. Помогите мне отомстить ему. Я хорошо заплачу, я дам вам... все, что вы только захотите!
Она услышала щелчок после того, как на другом конце трубка была положена на рычаг. Неважно, что Черт ничего ей не ответил, совсем не важно, думала Ирене. Черт, наверняка, разозлился, ведь он, как говорил Альберто, требовал у него какие-то деньги. Какие – Ирене не знала. Сейчас, после разговора с Чертом, она поняла, что этот человек обязательно найдет Альберто Сауседо.
Значит, он обобрал не только ее. Черту он тоже что-то должен: Ирене поняла, что это правда. Ирене стало страшно. Она вспомнила и недавний визит судебного исполнителя: значит, он не заплатил налоги, не заплатил по счету, ничего не положил в банк! Даже то, что она вручила ему перед его побегом на покупку дома?!. Боже, но ведь это было все, что у нее осталось. Будь он трижды проклят! Значит, и это все было продумано заранее – войти к ней в доверие и разорить ее. Может быть, и потерянный ею ребенок – это тоже дело его рук, думала с отчаянием Ирене. Она вспомнила, как мир переменился, когда она узнала, что ждет ребенка, как переменилась она сама – доброта словно вливалась в нее... Как он, Альберто, умел притворяться то ласковым и нежным, то вкрадчивым и тактичным! Как умел уговорить ее делать то, что ему было нужно в данную минуту! Нет, это страшное чудовище.
Снова телефонный звонок прервал ее горестные мысли. В трубке раздался треск, потом она услышала до боли знакомый голос:
– Здравствуй, любимая!
– Где ты сейчас? – голос Ирене выдавал ее волнение и нетерпение.
– О, очень-очень далеко от тебя! Конечно, я понимаю, это очень жестоко с моей стороны, но я ни капельки по тебе не соскучился!
– Будь ты проклят! Сволочь! – у Ирене почти пропал от волнения и гнева голос.
– Будь счастлива, моя дорогая! И спасибо тебе за все, что ты мне дала.
Черт направлялся к заброшенному складу, именно там любили встречаться закадычные друзья Давид и Херман. Он выследил их. Теперь оставалось заполучить то, что, по праву, принадлежало ему. "Они думают, что провели меня, сказав, что ничего не знают о деньгах Альберто? Жалкие мерзкие букашки..." – открытую половину лица Черта исказила гримаса, отдаленно напоминающая улыбку. Он ступал не слышно, черный плащ с капюшоном делал его неприметным на фоне закопченных стен склада.
... Херман и Давид достали деньги из-под груды сломанных ящиков и укладывали их в пакеты. Еще немного и, прощай, Мехико! Они свое получили, теперь пусть свое получит Альберто. Черт обязательно "отблагодарит" его, жаль они не увидят этого.
Он неумолимо приближался к ним, пистолет холодил его ладонь.
– А вот и я!
Крики, испуганные лица, руки, протягивающие деньги... Два хлопка освободили Хермана и Давида от земных забот. Подняв с земли деньги, Черт молниеносно скрылся.
Даниэла видела, как потеплели глаза Хуана Антонио, когда он обнаружил присланные им цветы в вазе на столике, даже сказал ей об этом: "Ты не выбросила мой букет. Но, кажется, ты получаешь цветы не только от меня?.."
Она ничего не ответила.
Он очень надеялся, что на этот раз им никто не помешает поговорить серьезно. Хуан Антонио с нежностью оглядел стройную фигурку жены в светло-сером с редкими цветами костюме; блестящие волосы, закрывающие шею, бездонные глаза, – он будто видел ее впервые и не мог наглядеться.
– Даниэла, я больше не могу так! Прости меня, – он приблизился к ней, и она не отстранилась. Он осторожно поцеловал ее губы, и она ответила на его поцелуй. Хуан Антонио обнял жену и продолжал целовать ее. Даниэла вдруг обмякла, обессилено прижавшись к груди Хуана Антонио. Он, чуть отстранившись, взглянул на Даниэлу: – Ты тоже любишь меня...
– Неужели это имеет какое-то значение, – в ее глазах блеснули слезы, – У меня в душе столько всего накопилось, Хуан Антонио.
– Дорогая, я помогу тебе во всем. И разве мы не преодолеем все преграды вместе?