А вечером, перед сном, Мануэль все смотрел на портрет Ракель, стоящий на ночном столике: "Как я могу тебя забыть? Только у тебя была такая улыбка..."
Мануэль был очень доволен, что уговорил Фико вернуться в офис Хуана Антонио. И тут не последнюю роль сыграло отношение к нему Летисии. Юноша был оскорблен обидами, которые она постоянно причиняла ему. Как он ни любил ее, но ее нескрываемая, эпатирующая расчетливость, задевала его, заставляя признавать правоту тех, кто осуждал ее. Уже совсем было Фико решил не ходить к ней, но все-таки чувство, еще не умершее в нем, подсказывало, что ей тяжело и, кроме него, наверное, никто не навещает бедную девушку. В очередной визит он поделился с ней предложением Хуана Антонио и Мануэля вернуться к ним.
– Ты думаешь, я буду возражать против него? – Летисия удивилась не его словам, а его мыслям: неужели он думает, что это ее волнует? – Возвращайся.
Для тебя так будет лучше.
– Да, конечно. Но я считаю, что был неправ, когда оскорбил его из-за ваших с ним отношений.
– Когда на карту поставлено что-то ценное для тебя, надо уметь сдерживать свои чувства. Я никогда не одобряла твоего поступка. Ты совершил глупость, уйдя от него.
– Ну, что тут говорить... Все, что я делаю, тебе кажется глупым.
Неужели ты думаешь, что сама поступаешь исключительно правильно? Почему же твои правильные поступки приводят к таким последствиям? – еще никогда Фико не позволял себе так резко разговаривать с Летисией.
– Да, кто ты такой, чтобы учить меня и так разговаривать со мной? – злобная усмешка исказила ее лицо.
– Ты всегда всем недовольна, тебе ничто не нравиться. И ты думаешь, Летисия, что тебе все обязаны...
– Какое тебе дело до того, что я думаю? – все более озлоблялась она. – И зачем я только разрешила тебе приходить сюда?!
– Я и сам не понимаю, какого черта я сюда хожу! – в сердцах бросил Фико. – Очень надеюсь, что наступит день, когда и ты мне будешь не нужна, и я тебя забуду.
И уже в дверях Фико настиг саркастический смешок Летисии и ее слова:
– К несчастью для тебя... ты меня не сможешь забыть, даже... если я умру.
Не знал Фико, что почти в это же время его вспоминали добрые друзья Лало и Моника. Они сидели в светлой гостиной дома Даниэлы на широком диване, играли со своим малышом и обсуждали возвращение Фико к Хуану Антонио.
– Мне будет очень скучно без Фико, – Лало взял на руки ребенка. – Но так лучше для него, будем видеться в университете, обедать вместе...
– Я тоже так думаю, не беда! Он такой последнее время грустный, ранимый, – Моника поцеловала пяточку сына. – Зря он ходит к Летисии, ничего путного из этого не выйдет, ему лучше держаться от нее подальше, но он так, похоже, и не может ее забыть.
– Кто знает, чем она его приворожила с детства, помнишь, Моника? – глаза их встретились, и Эдуардо, будто и ее спрашивал, помнит ли она то время, когда началась и их любовь. – Как бы ни старался Фико, он не сможет забыть ее. Она его словно околдовала... Как ты меня, Моника...
Глава 63
Дни летели за днями, события делили жизнь на праздники и будни, горести сменялись радостями, надежды – свершениями.
Джина была счастлива как никогда, вновь обретя дом и семью. И тем не менее, она оставалась все той же неиссякаемой на выдумки, неуемной Джиной, поражавшей своими поступками даже самых близких. Даниэла слушала подругу с изумлением: с первого дня возвращения домой Джина стелила Филипе на диване в гостиной, к его не наигранному возмущению.
– Вчера колотил полночи в дверь спальни, – Джина игриво передернула плечом.
– А ты?
– Не пустила. Буду вести себя по-умному и впущу его к себе только после бракосочетания.
– Бедный Филипе! – Даниэла представила себе ночную сцену и не могла удержаться от смеха. – Смотри, не перегни палку!
Джина ушла к себе, а Даниэла задумалась о своем. Хуан Антонио держал данное ей слово, не приходил, не искал поводов для встреч. Только по утрам Даниэла ежедневно находила на столе гостиной изящные букеты с неизменными записками: "Даниэле с любовью"...
Течение жизни свело их на крестинах внука, где она была необыкновенно хороша в белом костюме и широкополой шляпе. Хуан Антонио, стоявший напротив, не сводил с нее глаз. Даниэле это было приятно...
Заполненные неустанной работой, подготовкой новой коллекции, пролетели несколько месяцев. И, наконец, долгожданное, выстраданное, событие свершилось: великолепный праздник – показ новой коллекции Даниэлы Лоренте состоялся.