- Ракель?! - в его голосе звучало не только удивление, но и страх. - Зачем вы пришли?
- Вот еще!!! - вмешалась Долорес. - Разве симпатичной девушке задают такие вопросы? Скажи «здравствуйте», «добрый вечер», «добро пожаловать»…
- Добро пожаловать, - буркнул Мануэль.
Ракель благодарно улыбнулась Долорес. Та вышла приготовить кофе. Конечно, Мануэль в ее отсутствие способен сморозить какую-нибудь глупость - совершенно не умеет обращаться с женщинами… Но, с другой стороны, не может же она все время держать его за ручку, как маленького. Долорес быстро приготовила кофе и, поставив чашки на поднос, понесла кофе в гостиную…
- Поэтому я и зашла… - услышала она голос Ракель. - Подумала, может, поужинаем где-нибудь вместе…
- Я не смогу… - ответил Мануэль. - У меня много работы.
- Че-пу-ха! - Долорес вошла в комнату и строго взглянула на сына. - Работа может подождать! Возьмите, ваш кофе, Ракель…
- Спасибо.
- Твой кофе, Мануэль.
Мануэль взял чашку и вздохнул. Он избегал смотреть на Ракель.
- Знаете, - обратилась к гостье Долорес, - мне правда очень приятно познакомиться с вами. Дай Бог, чтобы вам удалось проветрить мозги моему Маноло…
Она принесла вина и налила всем по рюмочке.
- Ваше здоровье, Ракель!
Они с Ракель чокнулись и выпили. Долорес шутила, подсмеивалась над Мануэлем и одновременно мельком поглядывала на гостью. Ракель чем-то ей сразу понравилась. Может быть, тем, как она смотрела на Мануэля. Может быть, решительностью и настойчивостью, с которой повторяла свое приглашение, словно не слыша отговорок Мануэля. Было в этом что-то от обреченности, всегда свойственной настоящему чувству. Долорес была уже в том возрасте, когда начинают разбираться в таких вещах. Она решила помочь девушке…
- Ну вот что… - обратилась Долорес к сыну. - Хватит разговоров! Немедленно собирайся и отправляйся с Ракель. Желаю вам хорошенько повеселиться! А я тут тоже не стану скучать… найду себе занятие.
- Я и не думала, что у Мануэля такая замечательная мама… - благодарно улыбнулась Ракель.
- А я не думала, что у него такая красивая знакомая!
- Спасибо вам, сеньора.
- Меня зовут Долорес… Как в песне… «Долорес, Долорес, не плачь, дорогая!»… Но для тебя я просто «Лолита».
- Хорошо, - кивнула Ракель.
- Давай, сынок, - Долорес подмигнула Мануэлю. - Вставай, вставай… Только вытри рот - у тебя кофе на губах…
Мануэль нехотя поднялся и взглянул на Ракель:
- Вы на машине?
- Нет. Я приехала на такси.
- Что за церемонии?! - вмешалась Долорес. - Друзья должны обращаться друг к другу на «ты»!
Ракель весело кивнула и взяла Мануэля за руку. Они пошли к выходу. У двери Мануэль оглянулся, и Долорес погрозила ему пальцем. «Господи, неужели ушли? - подумала она, услышав как в прихожей хлопнула дверь. - Воистину, Мануэля нужно пинками выталкивать из дома»…
После отъезда Хуана Антонио Сония привезла Монику к себе. Почти всю дорогу в машине девочка молчала. Повеселела она только тогда, когда Сония напомнила ей о щенке, которого они с Энрике обещали ей подарить. Машина подъехала к дому. Сония взяла девочку за руку и повела по дорожке через сад. Они увидели Рамона, поливавшего цветы.
- Игнасио всегда разрешает мне помогать ему в саду, - похвасталась Моника. - Тетя, а это кто?
- Это Рамон, Моника, - ответила Сония.
Они подошли к садовнику и поздоровались с ним.
- Здравствуйте, сеньора… Здравствуйте, сеньорита… - улыбнулся Рамон.
- Это моя племянница - Моника, - объяснила Сония. - Она побудет у нас в эти выходные.
Рамон кивнул и потянул шланг в другой конец сада.
- Ты слышала? - восхищенная Моника, встав на цыпочки, шептала Сонии на ухо. - Ты слышала? Он назвал меня сеньоритой!!!
- Если хочешь, можешь побыть с Рамоном, помочь ему в саду, - улыбаясь, сказала Сония.
Девочка радостно кивнула и бросилась к садовнику. Сония вошла в дом. Энрике сидел в гостиной, листая, как всегда, шахматный журнал, и на лице его читалось выражение скуки, которое он не удосужился скрыть при виде жены. Безразличный взгляд, который бросила на него Сония, не удивил его. Он давно перестал удивляться проявлению холодности с ее стороны. Более того, он привык к этой холодности. Равнодушие жены устраивало его гораздо больше, чем проявление каких бы то ни было эмоций, потому что вся эмоциональная сторона их отношений сводилась в последнее время к саркастическим замечаниям в адрес друг друга и частым недоговоренностям, способным только накалить обстановку. Не замечая друг друга, они избегали множества неприятных разговоров, и, может быть, именно поэтому могли еще существовать вместе, будучи уже совершенно чужими друг другу. На мгновение оторвав взгляд от журнала, Энрике вновь уткнулся в интересовавшую его статью, но по тому, как жена вздохнула и резко опустилась на диван, понял, что на этот раз ей необходимо переговорить с ним.