- Знаешь, а мальчишка совсем неглуп, - заметил Фелипе, откинулся в кресле и оглядел стол. - А это откуда взялось? - Фелипе поднес к глазам записку, лежавшую посередине стола, прочел и переменился в лице. - О, Господи!
- Что такое? - заволновался Херардо.
- Звонила Джина. Даниэла попала в аварию. Она в больнице «Скорой помощи». Едем туда!
И они почти бегом покинули кабинет.
Моника заглянула на кухню и, к своему удивлению, обнаружила там Марию одну.
- А где Дора? - спросила она.
- Пошла с ребенком к врачу.
- А ты почему не пошла с ней?
- Я хотела побыть с тобой. Ты не рада?
- Мне все равно, - Моника пожала плечами. - Тебе ведь никто не нужен, кроме твоего внука.
- Это не так, Моника. Просто маленькие дети требуют внимания. Знаешь, сколько с ними хлопот?
- А Дора на что? Она же его мать, а не ты.
- Не надо ревновать, Моника. Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя как прежде. Ты мне почти как дочь. Но мне не нравится, как ты себя ведешь. Ты стала такой упрямой и грубой. Все тебя уговаривают, но ты никого не желаешь слушать, кроме своей Летисии.
- Она моя подруга.
- Никакая она тебе не подруга! Ей очень хочется, чтобы ты была несчастной. Зря ты так, Моника!
Зазвонил телефон.
- Дом Мендеса Давилы, - привычно произнесла Мария. - Да, здесь живет сеньора Даниэла. А кто говорит?… Где она?… Да, спасибо.
Мария положила трубку и продолжала в оцепенении смотреть на аппарат. Моника удивленно взглянула на нее и увидела, как по щекам Марии катятся крупные слезы. Девочка испуганно смотрела, не понимая, что происходит. Мария привлека ее к себе, обняла и разрыдалась.
- Сеньора Даниэла попала в аварию. Она в больнице. Врачи делают ей операцию, пытаясь спасти ей жизнь, - проговорила Мария сквозь слезы.
Моника была потрясена:
- Я не хочу, чтобы она умерла, клянусь тебе! И пусть у меня будет братишка. Я этого не хотела, нет! Это все из-за меня! Если бы я вела себя хорошо, ничего бы не случилось.
Моника бросилась наверх, в свою комнату, и упала на колени перед распятием, висящим в изголовье ее кровати.
- Господи, сделай так, чтобы с Даниэлой и моим братиком было все в порядке. Я не буду больше на них злиться. Я буду их любить крепко-крепко. Ты не можешь этого сделать! Ты уже забрал к себе мою мамочку и Игнасио. Оставь мне Даниэлу и моего братика, прошу тебя, Господи! Клянусь, я буду хорошей, - горячо молилась Моника и чувствовала, что сердце ее сжимается от страха как в кошмарном сне.
Глава 45
Хуан Антонио сидел в приемной больницы «Скорой помощи», раскачиваясь на стуле и прикрыв лицо ладонями.
- Ну почему это должно было случиться именно сейчас? Мы были так счастливы! - хриплым голосом произнес он.
- Я же говорила Даниэле… Ей надо было нанять шофера. Она не должна была водить машину сама, - плакала Джина, вытирая глаза скомканным платком
- Ради Бога, прекратите, возьмите себя в руки! Это счастье, что мы смогли разыскать доктора Каррансу и он сразу же приехал, - пыталась успокоить брата Сония.
- Да, но операция идет уже давно, - ответил Хуан Антонио.
- Ох, бедная девочка! Храни ее Бог! - причитала Джина. - Какое несчастье! За что?
- Я с большим уважением отношусь к вашей жене, - дрожащим голосом сказал Рамон, обращаясь к Хуану Антонио. - Я буду за нее молиться. Я верю в Бога и верю, что он нам поможет.
В ответ Хуан Антонио сжал его руку.
Ракель стояла, прислонившись к двери кухни, и смотрела, как Долорес готовит кофе.
- Мануэль прав, нам не надо ехать в больницу. Там мы будем только мешать, - тихо выговорила Долорес, мельком взглянув на невестку.
- Я никак не могу успокоиться. Как же это случилось? Бедная Даниэла! - Ракель нервно покусывала указательный палец.
- Человек предполагает, а Бог располагает. Надо смириться с этим, - все также тихо произнесла Долорес.
- Как вы можете так легко к этому относиться? Даниэла так мечтала о ребенке! - воскликнула Ракель.
- Совсем не так легко, - возразила Долорес. - Просто с годами я научилась смотреть на вещи реально. Даниэла мне очень нравится. Она прекрасная женщина. Ей удалось приручить даже Хуана Антонио. А уж какой был бабник!
- Когда, наконец, позвонит Мануэль?
- Имей терпение! Он позвонит, когда сможет.
Зазвонил телефон, и Ракель схватила трубку:
- Мануэль?… А, Иренэ! Извини, я не могу сейчас с тобой говорить… Прости, давай в другой раз… Потом я тебе все объясню!
Ракель бросила трубку.
«Если бы Иренэ знала, что случилось, она была бы на седьмом небе от радости», - подумала Ракель.
- Хочешь еще кусочек, мама? - предложила Каролина, увидев, как быстро опустела тарелка Аманды.
- Да, положи… У тебя еда вся какая-то пресная, - заметила она, отрезая кусок дымящегося мяса и отправляя его в рот. - Ты так и не научилась готовить.
- А мне нравится, как готовит мама, - обиделся Лало за мать. - Все было очень вкусно. Спасибо, мамочка!
- Кто тебя научил препираться со взрослыми? - строгим тоном спросила его Аманда.
- Я только сказал, что все было вкусно. А тебе никогда ничего не нравится, потому что ты… - Лало осекся.
- Ну договаривай! Что я? - донья Аманда схватилась за сердце. - Неблагодарный мальчишка, ты меня убиваешь!
- Я не хочу, чтобы ты болела. Совсем наоборот, я хочу, чтобы ты поскорей выздоровела и уехала к себе, - выпалил Лало.
- Хорошо же ты воспитываешь своих детей, Каролина! - закричала Аманда, замахиваясь тростью на Лало, но тот увернулся от удара.
- Ради Бога, не ссорьтесь! - взмолилась Каролина.
- Он первый меня оскорбил! - сказала Аманда, еще кипя от возмущения.
- А она меня чуть не ударила палкой! - воскликнул Лало, стискивая кулаки. - Просто она нас терпеть не может! Зачем ты к нам приехала? Мы жили очень дружно, а ты все испортила!
И Лало выбежал из столовой.
- Сынок! Лало! - пыталась остановить его Каролина, но безуспешно. Она подперла подбородок рукой и уныло посмотрела на стол, потом подняла глаза на мать. - Извини, но он прав… Ты не умеешь ладить с людьми.
- Ты так считаешь? - сказала Аманда, растягивая слова. - Тогда зачем ты взяла меня к себе?
- Потому что я вовсе не такая неблагодарная, как ты говоришь, потому что я волнуюсь за тебя. Но я хочу предупредить тебя, мама… Ты уже не раз доказывала мне, что я не должна принимать близко к сердцу твои проблемы. Если и на этот раз так будет, ты… перестанешь для меня существовать. У нас сложились ненормальные отношения.
- На это, наверно, есть причины, - парировала донья Аманда.
- Да. Но виновата в этом ты! Неужели мы не можем жить спокойно, мама? Ну что ты все время придираешься?
- Я? Ошибаешься! Я самый спокойный человек на свете.
- Ну хорошо! Пусть так! - устало сказала Каролина. - Тебе пора принять лекарство. А завтра мы пойдем к врачу. Посмотрим, что он скажет.
- Если завтра врач скажет, что я умираю, все вздохнут с облегчением. А ты… будешь носить мне цветы на могилку и жить в ладу со своей совестью.
Ракель осторожно прикрыла дверь в комнату сына:
- Наконец-то он заснул!
- Слава Богу! - отозвалась Долорес. - Сегодня он весь день капризничал. Наверное, чувствовал, что нам не до него.
- А кто звонил? - поинтересовалась Ракель.
- Угадай!
- Неужели опять Иренэ? Ну, знаете, она все-таки бестактна, звонит сюда целый день.
- Все мы, женщины, ужасно любопытны. А ей до смерти хотелось узнать, что же происходит, - улыбнулась Долорес.
- Надеюсь, вы ей не проговорились?
- Ну что ты! Как можно?
- У нас мальчик. Сын. - сказал Хуан Антонио, но в его голосе не было заметно радости.
- А он выживет? Ведь малыш должен был родиться через два месяца, - Джина теребила в руках носовой платок, совсем мокрый от слез.