– Только время расставит все на свои места, – покачала головой хозяйка дома.
Мария со вздохом встала:
– Ладно, пойду положу ребенка в кровать.
– Я сама, я сама, – вскочила Даниэла и взяла Хуана Мануэля на руки.
Они с Марией унесли младенца. Фелипе поднял брови:
– Надеюсь, что хотя бы Хуан Антонио поведет себя не так, как она.
– Я их просто отказываюсь понимать, – возмутилась Джина. – Они оба, кажется, сошли с ума.
А Хуан Антонио сидел с Сонией в ее гостиной. На столе дымились две чашки кофе, но брат с сестрой к ним не притрагивались.
– Боже мой, страшно подумать, что было бы, если бы Альберто… – Хуан Антонио помолчал и продолжил: – Не хочу даже думать об этом.
– Гроза миновала, Хуан Антонио, – успокаивающе произнесла Сония.
– Надеюсь, – вздохнул Хуан Антонио.
Сония села на подлокотник кресла.
– Поезжай к Даниэле. А я посижу с девочкой. Мне это доставит удовольствие.
Хуан Антонио нахмурил брови:
– Даниэла не желает меня видеть.
– Она любит тебя, – уверенно сказала Сония.
– Любит? – переспросил Хуан Антонио. – Возможно. Но она никогда больше не будет мне доверять. И к тому же я не имею права взваливать на ее плечи заботу о дочери Летисии.
Сония улыбнулась.
– Когда есть любовь, нет обязанностей – все решает сама любовь.
– Любовь… – задумчиво пробормотал ее брат. – А как насчет вас с Мануэлем? – вдруг спросил он.
– Мы с ним очень дружны, вот и все, – слишком поспешно ответила Сония.
– Понятно, понятно, – усмехнулся Хуан Антонио.
Сония встала, прошлась по комнате и снова села.
– Так вот, вернемся к Даниэле.
– Хорошо, хорошо, – поднял руки Хуан Антонио. – В ближайшие дни я с ней поговорю, обещаю тебе.
Они с добрыми улыбками посмотрели друг на друга.
Телевизор в семье Пенья по-прежнему работал, и по-прежнему на него не обращали внимания. Луиса, сидя на ковре посреди комнаты, держала в руках тарелку и дожевывала сладкое. Все внимательно слушали Эдуардо, который излагал свои планы на жизнь.
– Я знаю, мне придется очень много работать, это будет нелегко. Но мы с Моникой хотим пожениться как можно скорее, – закончил он.
– Вполне естественное желание, – сказала Каролина, с нежностью глядя на сына.
– Мне Моника очень нравится, – произнесла Луиса с набитым ртом.
– Ну что ж, мы все тебе поможем, Лало, – кивнул Херардо.
– Я подарю вам свою квартиру, чтобы вы могли жить отдельно, – неожиданно сказала Аманда.
Все в изумлении посмотрели на старуху.
– Что это вы на меня так уставились? – строго произнесла она. – Надо же мне куда-то девать свои сбережения. Не хотите же вы меня с ними похоронить?
Херардо и Каролина рассмеялись. Эдуардо обнял ее:
– Я тебя обожаю, бабушка, – и он поцеловал ее в щеку.
– Ну ладно, ладно, чего там, – проворчала она.
– Наша старая ворчунья, оказывается, еще и щедра! – воскликнул Херардо.
– Перестаньте, не шумите, из-за вас я не слышу передачи, – сердито сказала Аманда, уставившись в телевизор.
Все стали аплодировать ей, а она только махала руками.
Прошло несколько дней. В доме Мендесов был праздник. В саду небольшой оркестр играл Генделя. Среди деревьев стояли накрытые столы. Дом, уже давно забывший о веселье, радовался множеству оживленных, красиво одетых людей. Даниэле это напомнило день их свадьбы с Хуаном Антонио, и у нее защемило сердце. Она обводила гостей глазами и улыбалась всем сразу своей милой, но немного печальной улыбкой.
До нее донесся громкий голос Долорес:
– Дети требуют такого ухода! Уж я-то знаю. Поэтому мы с Рафаэлем решили в ближайшие годы не заводить детей.
– Мы будем путешествовать, – подхватил кубинец.
Долорес поцеловала его в щеку.
Моника подошла к матери и обняла ее:
– У нас так давно не было праздников.
– Да, у нас сразу несколько поводов, – отозвалась Даниэла. – Вы с Лало на днях женитесь, Лолита завтра улетает в Майами, да что там говорить, сколько всего!
– И все очень довольны, – сказал Эдуардо.
Даниэла улыбнулась им и пошла смотреть, что происходит за другими столами.
– Она нервничает, – отметил Лало.
– Да, дело в том, что я пригласила папу и сказала ей об этом, поэтому она так неспокойна. Вообще-то я и сама не понимаю, куда он запропастился, – озабоченно сказала Моника…
Даниэла подошла к Алехандро. Он сидел рядом с незнакомой ей женщиной и сыном. Увидев Даниэлу, Карлос вскочил и замахал руками:
– Даниэла, Даниэла! Иди к нам! Познакомься с моей мамой! Ее зовут Офелия.
– Очень приятно, добро пожаловать, – сказала Даниэла и пожала руку жене Алехандро.
Офелия застенчиво улыбнулась и повела сына к другим детям.
– Она стесняется тебя, – сказал Алехандро. – Офелия знает, что тебе все известно.
Даниэла махнула рукой.
– Ну как у тебя с ней дела?
– Как ты и посоветовала, я дал ей шанс.
– Надеюсь, все будет хорошо.
За другим столом Аманда допрашивала Джину, в чем подлинная причина такого торжества.
– Чтобы веселиться, не нужны особые причины, донья Аманда, – весело отвечала та.
– Я думаю, это просто хороший предлог собрать всех вместе, – вмешалась Каролина.
– Да, мы давно не собирались, – согласился Фелипе. – Не хватает только Хуана Антонио.
– Если он не придет, я отправлюсь за ним и притащу его силой, – угрожающе сказала Джина.
Офелия вернулась без сына и села за стол.
– Я не хотела, чтобы Карлито слышал нас, – сказала она. – Я очень благодарна вам, сеньора, за то, что вы приветили его, когда меня не было, – и жена Алехандро покраснела.
– Самое главное, что вы вернулись, – улыбнулась Даниэла.
– Я получила хороший урок, – сказала Офелия. – Поверьте.
– Надеюсь, вы станете подругами, – произнес Алехандро, глядя на обеих женщин.
– Я буду очень довольна, – засмеялась Даниэла. – Ну ладно, я оставлю вас. Мне надо на минутку в дом.
Она встала из-за стола и скрылась в дверях дома.
– Замечательная женщина, – сказал Алехандро.
– Да, это сразу видно, – согласилась Офелия. – Постараюсь брать с нее пример, чтобы тебе и Карлито было хорошо.
Они поцеловались…
Моника подошла к Эдуардо.
– Смотри, все собрались – и Маргарита с Рамоном, и Сония с Мануэлем, и Дора с Марсело, и все остальные, а Фико нет, – сказала она.
– Он никак не может прийти в себя после смерти Летисии, – ответил Эдуардо, обняв Монику.
– Надо же, угораздило его влюбиться в нее, – покачала головой девушка. И вдруг глаза ее просияли: – А вот и мой папа!
По дорожке сада, держа на руках младенца, шел Хуан Антонио. Моника бросилась ему навстречу и поцеловала. Заглянув в личико девочки, она воскликнула:
– Ой, какая чудесная, папочка!
– И очень спокойная, почти никогда не плачет, – отозвался ее отец.
– Мы уже думали, что вы не придете, – сказал, приближаясь к ним, Эдуардо.
Хуан Антонио пожал ему руку и, пошарив глазами по толпе, спросил:
– А где Даниэла? Мне хотелось бы поговорить с ней наедине.
– Она в доме, – ответила, посерьезнев, Моника.
Даниэла вошла в гостиную и остановилась. Посреди комнаты с ребенком на руках стоял Хуан Антонио. Они посмотрели друг другу в глаза.
– Даниэла, – произнес Хуан Антонио внезапно севшим голосом. – Здравствуй. Надеюсь, ты не обидишься на то, что я приехал с девочкой. Мне не хотелось оставлять ее одну.
– Нет, ты поступил правильно.
– Ее зовут Даниэла, как и тебя, – сказал Хуан Антонио.
– Очень красивая девочка, – взволнованно отозвалась Даниэла.
– Да. И очень одинокая. Как и я. Ты не согласилась бы стать для нее второй мамой?
Даниэла с нежностью взглянула в личико своей крохотной тезки и взяла ее на руки.