Мысли о долге внезапно будто подтолкнули мою память, отчего удалось вспомнить тот самый сон про Элис. Опять же частично, но это было лучше, чем ничего.
Я пришёл к ней за каким-то советом. Мы общались, Элис утешала меня, обещая помочь с проблемой. Проблема… у меня. А она её решает. Ха! Вот вокруг чего крутятся мои мысли. Я подсознательно продолжаю восхищаться этой женщиной. Такая маленькая, хрупкая… но столь сильная внутри. Она выращивает растения, рассказывает анекдоты, помогает мне советом, но при этом сама не имеет ноги. Сама надломлена. Сама воспитывает двоих детей.
В конце сна Элис в своём ярко-жёлтом платье, слегка прихрамывая, ведёт меня за руку по длинному тёмному коридору.
***
Песок. Горячий песок и яркое жгучее солнце. Пустыня. Я шёл по ней, оставляя позади жизнь, которую когда-то вёл. Оставляя позади людей, своих знакомых и соседей, свой образ жизни, собственные страсти, стремления и зависимость от снов. Всё это там… а я здесь. Иду вперёд, надеясь найти какую-то форму покоя в этом мире.
Я шёл вперёд, пока не увидел вдали большой выбеленный дом. Дом, которому нечего делать здесь, в пустыне.
Подойдя ближе, замечаю ребёнка, который копал землю прямо перед домом. Не просто копал землю… это была большая и глубокая яма. Могила.
— Для брата, — пояснил мальчик в ответ на мой вопрос. — Он умер.
Рядом и правда лежало истощённое хрупкое тело. Его белёсые глаза бессмысленно пялились в ярко светящее солнце. Он был таким исхудавшим, что создавал ощущение, будто умер от голода. Может, так оно и случилось.
Иногда я составляю внутренний рейтинг смертей. Какая самая лёгкая, а какая, наоборот, наиболее ужасная. На мой взгляд, смерть от голода всегда находилась где-то среди самых тяжёлых.
Чтобы чувствовать голод, мозг должен сообщить об этом, должен посылать сигналы, сообщения: туда и обратно. Организму нужно как-то сообщить, что ему необходима пища, дабы продолжать нормально функционировать. Вот только для отправки сигналов нужна энергия, а чтобы её получить, необходима еда и вода. Топливо, на котором работают люди.
Интересно, если ты сидишь, умирая от голода, без еды и воды, перестанет ли мозг в конце концов посылать эти импульсы, потому что энергия кончится даже на них? Тогда выходит, что сигналы рано или поздно прекратятся. И наступит смерть.
Я наблюдал, как ребёнок хоронил своего брата, медленно закапывая его в земле и песке. Однако спустя какое-то время из-за угла дома вышел старик. Он подошёл ко мне и попросил воды. Для себя и своей семьи. Тогда я снял с плеч рюкзак и покопался внутри: среди вещей были две бутылки воды и буханка хлеба. Я снова взглянул на мёртвого мальчишку, уже почти засыпанного землёй, а потом вручил всё найденное в рюкзаке старику.
Закончив с этими манипуляциями, продолжил наблюдать за процессом погребения. Кое-что привлекло моё внимание: кровь. Откуда она? Мальчик ведь явно умер от голода! Или нет? Почему я вообще решил, что он умер от голода?.. Он истощён? Да, но это не повод!
Тем не менее мёртвый мальчишка, лежащий в могиле и наполовину засыпанный песком, продолжал истекать кровью, пачкая ею всё вокруг. Похоже, он не умер — его убили. Зачем? Может, имелась какая-то причина? Быть может, он чем-то болел или находился при смерти и его добили, чтобы не мучился?
Благими намерениями вымощена дорога в ад. Вот и наглядный пример. Если бы его не убили, то я успел бы накормить и напоить его, спасая жизнь.
Я вздохнул и покачал головой.
На поле боя нет места преступлению. Всё вокруг — просто происходит. Свершается. А ты можешь только безмолвно наблюдать и по итогу перешагнуть мёртвое тело, чтобы направиться дальше. Именно это я и сделал. Отдал людям всю свою еду и воду, а потом пошёл дальше. Вперёд, в поисках спокойного места для собственной жизни.
Дорога не отложилась в памяти, я помню лишь то, что по итогу добрался до города. Шумного и грязного городка. Люди в нём постоянно орали друг на друга, их голоса звенели, чем-то напоминая мерзкий собачий лай. Это подняло в глубине груди волну раздражения. Я пробирался сквозь толпы галдящих людей, отмахивался от их слов и предложений, но гул лишь нарастал. Он был столь громок, что я… проснулся. И понял, что виной всему — шум из окна.
Поднявшись на ноги, выглядываю наружу, замечая целый квартет: Элис, её сестру Джуди, Хэлен и незнакомого мужчину, стоящего рядом с Хэлен. Неподалёку от них, в эвакуаторе, сидел ещё один мужчина, в форме. Он со скучающим выражением лица наблюдал за выяснением отношений. Очевидно, что водитель эвакуатора не единожды сталкивался с истериками и ссорами, когда приезжал за чьей-то машиной.
Хэлен во всю глотку орала на Элис, а та, ничуть не сдерживаясь, кричала в ответ. Мне было неприятно лицезреть подобную картину. Ни то, как повышают голос на Элис, ни тем более как она отвечала в таком же ключе.
— А ведь казалась такой спокойной и приятной женщиной, — вздохнул я.
Вмешиваться даже не думал. Просто смотрел, ожидая, чем же всё-таки завершится эта ситуация. Однако, когда стоящий рядом с Хэлен мужчина тоже начал кричать на Элис, в моей голове будто бы что-то щёлкнуло, словно переключился некий рубильник. Я ощутил порыв вмешаться.
Схватив кусок бумаги, криво чиркаю на нём: «Песчаная могила». Этого хватит, чтобы вспомнить подробности сна и тщательно их записать, а потом быстро выскакиваю на улицу.
— Что случилось? — постаравшись улыбнуться, спрашиваю людей. — Вы так кричите, что, кажется, подняли весь дом, — указываю пальцем себе за спину.
— Она паркуется на чужом месте! — визгливо ответила Хэлен, указав на Джуди.
Ага. Кажется, всё встаёт на свои места. Сестра Элис, очевидно, снова решила её навестить. Всё-таки с момента нашей первой случайной встречи прошло уже… три? Три или четыре дня. Может, она и вовсе приезжала сюда каждый день? Не знаю, но вроде бы не замечал. Ни самой Джуди, ни её мерзкой собаки.
Так или иначе, причина ссоры стала предельно понятна.
Ох, иногда мне кажется, что американцы готовы убивать ради парковочного места. С другой стороны, такое ведь и правда происходит. Пусть и не слишком часто.
Присмотревшись к Хэлен, я почему-то ощущаю, что она так зла далеко не из-за Джуди. Кажется… её что-то беспокоит, а занятое место попросту стало, что называется, «последней каплей». Может, у Хэлен умер родственник? А может, проблемы на работе? Хах, возможно, у неё наступило внезапное осознание, что она не идеальна! Вот только теперь Хэлен вымещает свой гнев на Элис. И я могу признать, что мне это не нравится.
Почему вообще на неё? Наверное, потому, что Джуди именно её сестра. А может, Элис пыталась защитить свою родственницу и невольно вызвала «огонь» на себя?
В любом случае изначальная лёгкая неурядица успела перерасти в истерику, где каждый из собеседников начал ощущать ненависть к своему оппоненту. Мелкая проблемка превратилась в тяжёлую и нерешаемую.
Чего уж, даже самой Джуди попросту нечего сказать, и она лишь смотрит на скандал Элис и Хэлен. Точно так же ждёт и водитель эвакуатора, собираясь забрать тачку Джуди, как только Элис отодвинется с его пути.
А крики тем временем продолжались.
— Не усугубляй ситуацию, Хэлен просто нужно побыть одной! — выдал Скотт (если я правильно расслышал имя этого мужчины), указывая на Элис. — Перестань быть такой идиоткой!
— Кого ты назвал идиоткой?! — разумеется, Элис не готова была так просто сдать назад.
Сколько ярости, сколько злобы… Кажется, у меня даже заболела голова.
— Стойте-стойте! — вклинился я между ними, подняв руки. — У меня есть идея, — осмотрел замолчавших людей. Очевидно, что вот-вот они придут в себя и снова начнут орать. У меня очень мало времени, чтобы донести свою мысль. — У меня нет машины, так что моё парковочное место пустует. Джуди может ставить свою машину туда, — указываю на свободный участок.
На миг мне показалось, что выражения лиц у всех четверых стали совершенно одинаковыми. Будто бы они оказались огорчены тем фактом, что уже не могут продолжать спор.