Хэлен нужно побольше расслабляться, — подумал я. Заодно, прищурившись, начал рассматривать её фигуру и действительно заметил, что она стала слегка массивнее. Всё как и говорил Линг.
Интересно, с чего это? Может, стресс от работы? Или из-за любовных перипетий? Всё-таки не так давно она ходила с огромным букетом цветов. Что, если парочка рассталась и она налегла на сладкое? «Заедает» горе?
Не знаю. Может, просто перестала так жёстко сидеть на диете. Если вообще сидела на ней.
Оставив окно в покое, открыл холодильник, решив перекусить. Вот только не прошло и пяти минут, как мне снова стал слышен крик Хэлен, теперь прямо возле подъезда.
— …дин-единственный день в году! — яростно заявляла она. — И ни одного подарка или даже звонка! Ни одного!
Мужчина, с кем вёлся диалог, стоял прямо перед ней. Позади него вижу машину, которую замечал несколько раз возле нашего дома. Похоже, она принадлежит ему.
Он что-то ответил, только слишком тихо — обычным, а не повышенным тоном.
Я предположил, что мужчина забыл о дне рождения Хэлен, что подходило под контекст беседы и позволяло понять причину её злости.
Ругань продолжалась, но после очередного ответа ухажёра — кем он ещё может быть? — он получил хорошую смачную пощёчину, а Хэлен покинула его, направившись к подъезду.
— Стой, подожди! — выкрикнул он, но это — закономерно — не сработало. Женщина ушла, хлопнув дверью.
Мужчина не стал её догонять. Вместо этого достал сигарету, хорошо затянулся и какое-то время просто курил. Закончив, сел в тачку и уехал.
— Усилия, которые люди прилагают к достижению романтических отношений, зачастую весьма комичны, — негромко хмыкнул я.
Ближе к вечеру, отправившись проверять почту, обнаружил непонятное письмо, которое не было похоже на то, что обычно закидывают в мой ящик. Оно имело вид не рекламы, а… старого-доброго письма, которое люди отправляли друг другу до изобретения мобильных телефонов.
— Интересно, — нахмурился я, а потому, вернувшись домой, сразу же открыл его.
«Привет, это Рауль, — начиналось оно. — Как у тебя дела? Хотел сказать спасибо, что прикрыл нас тогда. Это очень помогло. Я много думал обо всём, что произошло, а также о наших разговорах. Может, прозвучит глупо, но мне кажется, что я стал мудрее. Наверное, какую-то роль сыграли и те книги. У тебя здорово получается писать короткие, но ёмкие рассказы со смыслом. Я даже попробовал придумать такое сам, но постоянно буксовал то на одном, то на другом моменте. В любом случае я продолжаю пытаться и, наверное, когда-нибудь отправлю тебе что-то из своих сочинений. Дашь потом знать, получилось ли что-то путное».
Далее шло несколько зачёркнутых слов, и вот с новой строки пошло продолжение.
«Диего мёртв. Хотел сообщить тебе об этом на случай, если ты не в курсе. Поймал пулю, причём из-за сущей ерунды, которая вообще не имела никакого отношения к ситуации с наркотой, о которой сейчас кричат с каждого канала по телеку. Паук сказал: брат помер, потому что никого не слушал и считал себя круче гор. Пожалуй, он прав. Диего был мудаком, о чём я, как его младший брат, могу сказать уверенно и сразу. В любом случае он долгое время являлся одним из лидеров в… — далее слово были зачёркнуто и чуть ли не замазано чернилами. — Так что есть люди, которые поддержали меня. За мной присматривают и даже помогли найти работу, которая не имеет отношения к тому дерьму, чем остальные продолжают заниматься. Это шанс на нормальную жизнь, и я не желаю его упускать. Как-нибудь я отправлю тебе ещё письмо, может, когда ситуация немного успокоится и война закончится или когда я окончательно отмоюсь от своего прошлого».
Далее шёл постскриптум: «Паук — это парень, который приходил к тебе за мной».
Мысленно выругавшись, ещё раз перечитал всё письмо целиком. Взгляд царапнула фраза: «Поймал пулю, причём из-за сущей ерунды». Судя по написанному, Рауль уже давно перестал воспринимать смерть как нечто особенное. Обычный повседневный факт, не более. Даже если это близкий человек.
На конверте нет обратного адреса, что, очевидно, означает нежелание получать ответ. Впрочем, возможно, что письмо доставил не почтальон, а какой-то дружок Рауля, просто кинув его в мой почтовый ящик.
Вернув исписанный кусок бумаги обратно в конверт, я положил его на стол рядом со шкафом и моими дневниками на нём. А потом, немного подумав, вышел на улицу, прошёл по аллее и добрался до стоянки машин. Чернокожий парень — Паук — всё ещё находился здесь. Возможно, письмо подбросил именно он.
Остановившись, я задумался, стоит ли привлекать его внимание? В конце концов, уровень моей выживаемости прямо пропорционален уровню осведомлённости. Если я буду знать, что происходит, то сумею адекватно реагировать на те или иные события.
Решительно кивнув самому себе, направился к его машине и постучал в окно.
Афроамериканец спал, но тут же встрепенулся и аж вздрогнул, вылупившись на меня, словно пытаясь понять, что происходит. Наконец, хмыкнув, парень оглянулся и приспустил стекло:
— Садись, — кивнул на соседнее кресло.
Я послушно обошёл тачку и уселся рядом с ним. Паук отъехал в сторону и направился по шоссе куда-то вперёд.
— Как ты меня вычислил? — спросил он, чем едва не заставил меня засмеяться.
То есть этот парень всерьёз думал, что круглыми сутками просиживая штаны едва ли не под моими окнами, будет оставаться незамеченным?
Кхм, а ведь так оно и есть. Если бы не Линг, то я ничего не понял бы до последнего. Проклятье, люди страшно невнимательны. Даже лучшие их представители.
— «Вычислил»? — я притворился, что не понял вопроса. — Я шёл домой и заметил тебя в машине.
Своего соседа решил не сдавать. Мало ли? Если его убьют, то полиция может посчитать, что это случилось из-за меня.
Паук коротко покосился в мою сторону, а потом вернул взгляд на дорогу.
— Нужно быть осторожнее, за тобой могут следить, — пояснил он. — Серьёзные люди.
— Да? — приподнял я бровь. — Это кто, например?
Он хмыкнул, а потом почесал подбородок.
— Впрочем, наверное, и правда никто. Вторую неделю торчу здесь, ожидая, пока появится «другая команда», если понимаешь, о чём я, — снова бросил он на меня взгляд, на что я просто кивнул. Пусть я не до конца понимал смысл, вложенный в выражение «другая команда», но, скорее всего, речь о конкурентах Диего. То есть другой группировке, занимающейся продажей наркоты и теперь воюющей с остальными. — Никто так и не появился, — продолжил Паук. — А раз так, то, скорее всего, уже и не появятся, — он пожал плечами. — Видимо, никто из них не в курсе, что в твоей квартире прятались Диего и Рауль.
На перекрёстке парень повернул налево, заодно посмотрев в зеркало заднего вида.
— Но знаешь, осторожность всё равно не повредит. Меня, например, уже несколько дней «ведут» копы.
— Серьёзно? — не удержал я лица. — То есть ты следил за мной, пока следили за тобой?
— Они ведь не знали, за кем я слежу, — ухмыльнулся он, а потом сделал ещё один поворот. За нами последовала машина. На вид — самая простая, без малейшего намёка на то, что там могут сидеть полицейские или, не знаю, какие-то тайные агенты. Просто тачка, на которую я никогда бы и не подумал, если бы не слова Паука.
Будь ты проклят, Диего! Надеюсь, черти как следует жарят тебя в аду.
— Впрочем, копы вполне могли знать о тебе раньше, если следили за Диего, — пояснил мой собеседник. — Но если не знали, то точно знают сейчас, — усмехнулся он.
Подавив порцию ругательств, я прикрыл глаза и несколько секунд просто дышал. Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Ладно, не так всё и плохо. Я имею право быть знакомым с кем-то из этих людей. Всё-таки я не покупал у Паука дурь и всё такое, так что нечего бояться, верно?