Когда я в обед заглядываю в кабинет генерального, застаю там тех, кого я целое утро пытаюсь выкинуть из головы, но раздражения, к сожалению не испытываю. Только прилив тупой радости и удовлетворение.
Варюшка сидит на коленях отца, выводя какие-то каракули в его ежедневнике.
Леська перекинув ногу на ногу внимательно изучает документ, а я как имбицил веду глазами по обнаженным икрам, поднимая взгляд вверх.
Разрез на Леськиной юбке вполне приличный, но мои фантазии без спроса дорисовывают истинную картинку, скрывающуюся за тонкой тканью.
Где-то в этом районе я вчера потерял свои мозги. Снова.
— Кхм… — откашливаюсь, пытаясь включить мозги — Привет.
Замираю истуканом, когда зеленые глаза находят мои.
Олеся приветливо улыбается лепеча ответное:
— Привет…
В грудине сладко потягивает от этих смущенных взглядов и это опять херня.
Ну прекращай ты так на меня смотреть, дурочка!
Я только на правильный путь все вывел!
Варя заметив меня, слетает с колен моего отца и несется мне на встречу и это просто, блять, контрольный в голову.
— Пивет! — радостно попискивает ее голос.
Обняв, пискушу, кружу ее распространяя этот визг по всему кабинету.
Идиот, блять!
Но рядом с этой девочкой я сам себе не принадлежу.
Давно уже это понял!
— Моти, что я деду наишавала — хвастается Варюша, выкарабкаваясь из моих объятий.
Мы все, словно по команде замираем.
Смотрю на Олесю и замечаю, как над воротом белоснежной блузки взволнованно дергается горло.
Вот так, училка…Не ты тут главная теперь, да?
Смущение покрывает ее лицо красными пятнами и это тоже с привкусом прошлого…
Слишком много привкусов! Слишком!
Взяв себя в руки, Олеся хрипит:
— Варя! Так нельзя…
Я понимаю ее смущение, но разделять мне его не хочется ровно так же, как моему отцу.
— А почему же нельзя-то? — усмехается папа, раскрывая новую страницу. — Нарисуй еще здесь картинку. Дед хоть на совещаниях полюбуется на что-то красивое.
Варюша с довольным писком летит рисовать, а я смотрю в глаза женщине, которая произвела это чудо на свет.
Что ж мне с вами делать, а?
Никогда бы не подумал, что смогу оказаться в такой ситуации, но я здесь!
Слетел в пропасть за короткий срок. Может это что-то на кармическом?
Иначе объяснить не получается.
Короткая вибрация заставляет меня очнуться от своих мыслей.
Достав из кармана брюк телефон впиваюсь в сообщение, пришедшее от…отца?
“ А говоришь не наша”...
Дернув кадыком впиваюсь взглядом в “ сладкую парочку”, которой до нас с Олеськой нет никакого дела…
Ну…походу мы приехали…
Блять…
Глава 23
Настоящее
Олеся
— А на этой каусели можно ешсть? — глаза моей дочери восхищенно пожирают очередной атракцион, а я прохожусь по ее личику влажной салфеткой.
Это между прочим уже десятая.
Я не скупердяйка, просто меня немного потряхивает от количества сахара, которое содержит огромное облако сладкой ваты. Его из рук Вари не удается вытащить даже под предлогом пойти на причудливую карусель, сидушки которой выполнены в форме сказочных животных.
— Ни на одном атракционе есть нельзя! Смотри на меня — цежу строго, захватывая салфеткой маленький подбородок.
По моей спине бегут мурашки, потому что я не в первый раз ловлю в вырезе своей блузки взгляд темно-карих глаз.
Я не понимаю, что происходит и от этого непонимания мне хочется захныкать.
Все идет к тому, к чему нас пять лет назад привели первые встречи.
Низ моего живота требовательно ноет и я начинаю завидовать своей подруге Марине, у которой в отличии от моей скромной персоны на личном всегда полный порядок.
Она умеет обозначить свои желания сама.
В моей комплектации, к сожалению, подобная смелость отсутствует.
Подняв глаза, строго смотрю на Камаева, пытаясь выразить своим взглядом все негодование, которое варится во мне уже пятнадцать минут.
Именно Егор привез нас в парк атракционов и именно он купил моей дочери запретную сладость.
Теперь она знает вкус счастья и вряд ли мне удастся отучить ее от этого лакомства.
“Прости…Не знал”— шепчут его губы, а глаза становятся настолько виноватыми, что я указав подбородком на Варюшу, предлагаю ему разрулить ситуацию самостоятельно.
В конце-то концов он с недавних пор у нас “ Боженька” и единственный человек, которого моя шилопопая звезда слушается безоговорочно.
Усевшись на корточки возле Варюши, Камаев начинает переговоры.
Затаившись, не без удовольствия наблюдаю за их диалогом, чуть отступив в тень.
Размашистые ели неплохо спасают от жары, за что я им безумно благодарна.
— Варь, а давай мы с тобой договоримся, что ты не будешь доедать все.
Ну… По-моему начало так себе — тихо вздыхаю, выбрасывая салфетки в рядом стоящую урну.
Очередь на аттракционы растет на глазах, потому что время близится к шести и желающих угодить своим деткам оказалось больше, чем я предполагала.
Почувствовав на себе вопросительный взгляд дочери, пытаюсь предугадать ход ее мыслей.
Варя же не расстроилась?
— Но мама мне вшегда говоит доедать…
Это правда.
Но не килограмм ваты же!
Хотя…Я явно передергиваю с весом этого облака.
— Сладостей столько нельзя, дочь! — пытаюсь ласково вклиниться в разговор, но Егор подняв указательный палец, велит мне молчать.
Это что еще за сюрпризы?
Я ошарашена настолько, что шлепаю ртом, не в силах подобрать слова.
— Понимаешь… — продолжает Егор, подбирая самый мягкий тон — мама тоже хочет попробовать сладкую вату…
О! Ну…Не знаю сработает ли это.
На глазах Варюши снова непонимание.
Я буквально ощущаю, как в ее детской головке зарождается логичный вопрос.
— Так купи ей… — предлагает Варюша.
Камаев обводит взглядом пространство, а затем кивает на огромную очередь.
Мне внезапно становится до безумного интересно, как он сможет выкрутиться из этой ситуации.
Но нашему “ Боженьке” не занимать находчивости.
Заправив за Варино ушко кучерявую прядку темных волос, он наклоняется к моей дочери и что-то шепчет.
Укол ревности прилетает в мое сердце так внезапно, потому что уже через секунду Варюша тянет мне сладкую вату и поспешно очистив руки салфеткой они с Камаевым уходят на карусель.
В легком оцепенении смотрю вслед удаляющимся фигурам, ничего не понимая.
Как ему это удалось?
Но этот вопрос отодвигается в сторону сразу же, когда назревает второй: Что делать с тем, что моя дочь начала привязываться к моему бывшему мужчине?
Когда Егор возвращается, на его лице блуждает мечтательная улыбка, а я борюсь с желанием выкатить ему тонну претензий.
Мне очень некомфортно от тех вещей, которые происходят в нашей с Варюшей жизни.
По-моему я хочу расставить все точки над “ и”, но…Смелости мне по-прежнему не хватает…
— Мы здесь… — весело машет Егор моей растрепке, пока она визгливо проезжает мимо нас на карусели.
Детская песенка оглушающим потоком проносится по пульсирующему мозгу и по-моему моя нервозность становится очевидной.
— Что ты ей сказал? — интересуюсь, наблюдая за его взглядом.
— Что остальным детям может не достаться ваты… — спокойно произносит Егор, продолжая наблюдать за движением карусели.
Оу! Ну…Очень находчиво. Согласна.
Сжав ремешок сумки, разглядываю ровные пуговицы, камаевской рубашки.
Непонятное чувство магнитом тянет поправить идеально выглаженный ворот, но я торможу свои желания.
Мне явно противопоказаны такие прогулки.
— И, что дальше? — спрашиваю, нагло пялясь на губы Камаева, разглядывая его довольную и такую редкую улыбку.
— Лопай вату — усмехается он, не обращая на меня никакого внимания.
Этот укол приходится в самое сердце, или где-то рядом, потому, что я внезапно ощущаю болезненные импульсы в груди.