Глава 4. Юмико Миура всё равно чувствует, что хочет знать
На школьном дворе царил пронизывающий холод. Прошло уже несколько дней с момента, как нам пришло то письмо, и мы ещё глубже погрузились в зиму.
Днём стояла ясная и более-менее тёплая погода, но стоило солнцу зайти, сразу холодало.
Добавьте к тому ещё и ветер.
Школа стоит на берегу, и зимний морской бриз не встречает на своём пути никаких помех. К тому же, Чиба – это самая равнинная префектура Японии. Отлично продуваемая префектура. Кстати, молодёжь предпочитает здесь At Home.42 Чёрт, звучит так, будто я рекламирую какую-то чёрную компанию.43 Получается, что Чиба станет спальным районом Токио, фермой для разведения корпоративных рабов. Просто загадка какая-то!
Но прожив семнадцать лет в Чибе, я как-то приспособился к этому пронизывающему ветру. А заодно и к грубой критике со стороны общества.
Налетел очередной порыв ветра, и я поправил воротник. И посмотрел вдаль, туда, где занимался футбольный клуб.
Стоя у велосипедной парковки, скрытой за зданием спецкорпуса, я ждал, пока они закончат все свои сегодняшние дела.
Как мы тогда решили, мне предстояло спросить Хаяму о том, какое направление будущей работы он выбрал. Несколько дней я поджидал удобный момент, но остаться с ним один на один никак не получалось. И теперь я собрался подловить его, когда он направится домой после тренировки.
А пока отчаянно боролся с холодом, вспоминая, как тепло было в клубе.
Ушёл я оттуда, только когда увидел в окно, что футболисты начали собираться. Но кажется, всё равно получилось слишком рано. Они не торопились.
Я начал притопывать, чтобы окончательно не замёрзнуть, и вдруг кто-то дёрнул меня за рукав.
Развернувшись, я обнаружил перед собой пушистую кошку, держащую банку MAX Coffee.
— Вот, держи.
Я поднял голову на голос и сообразил, что передо мной Юкиносита в кошачьих варежках. Так она всё-таки носит их, да?..
— Спасибо.
Как тепло-о-о-о-о! Я сжал банку в руках, словно грелку.
Юкиносита прижала варежки к щекам, а Юигахама спрятала руки за спину. Они определённо пришли посмотреть, как у меня дела, но увы, Хаямы пока ещё и близко видно не было.
— …Можете меня не ждать, идите домой, — сказал я, взглянув на тёмное, словно залитое чернилами небо.
— Но мы же не можем всё свалить на тебя, — замялась Юигахама, в поисках подтверждения взглянув на Юкиноситу. Та кивнула.
Я покачал головой.
— Мне проще будет поговорить с ним наедине. Быть может, при вас он вообще разговаривать не станет.
Не стоит Юкиносите встречаться с Хаямой в таком месте и в такое время. А то опять сплетники примутся болтать о том, что было и чего не было. Но прямо в лоб о таком лучше не говорить.
Юкиносита на мгновение взялась рукой за подбородок, но тут же подняла голову.
— Понятно… Что ж, в этом есть резон.
— М-м, хотя я думаю, что лучше было бы мне с ним поговорить.
— Тогда извини, что оставляем всё на тебя…
Девушки с волнением посмотрели на меня.
— Да всё путём. Работа есть работа, никуда не денешься, — спокойно ответил я.
— Слова совсем не в твоём стиле, — улыбнулась Юкиносита.
Это точно. Я невольно виновато улыбнулся и кивнул. Юигахама поправила свой рюкзак, решившись наконец.
— Ладно, тогда до завтра.
— Ага, до завтра.
Девушки направились к воротам. Я помахал им вслед рукой и снова повернулся к футбольному полю. Игроки наконец собрались и двинулись в клубную комнату. Вот чёрт. Ну да, они же в комнате переодеваются, да? А то ещё и душ принимают. Понятия не имею, никогда в спортивных клубах не состоял…
Надо бы поближе подобраться… Неспешно отхлёбывая кофе, я прислонился к стене школьного здания как раз возле их клуба.
Солнце совсем ушло за горизонт, и стало гораздо холоднее. Но я всё равно продолжал нести вахту, нетерпеливо дожидаясь возвращения футболистов.
До чего же холодно… Работа работой, но какого чёрта я должен ждать Хаяму? Может, поговорить с его ангелом-хранителем и закруглиться?44
Моё сердце разбито. Тело – лёд, ноги – брёвна… Стоя в полном одиночестве, я уже готов был скастовать изменение реальности…45
Но терпение вознаграждается. Ребята из футбольного клуба наконец-то двинулись в моём направлении.
Хотя Хаямы среди них не было. Какого чёрта?..
Я отлепился от стены и огляделся. А потом позвал пребывающего в отличном настроении Тобе, чьи светлые волосы были видны издалека.
— Ё-моё! Это ж Хикитани. Что стряслось?
Он весело замахал мне, подходя, и я тоже слегка поднял руку.
— А где Хаяма?
— Хаято?.. Ну, у него кой-какие дела тута, — ответил Тобе, уводя взгляд в сторону.
Я глянул в ту же сторону, но никаких признаков Хаямы не обнаружил.
— Его здесь нет?
— Ну, не то чтобы нет. Здесь он где-то, точнее, был.
Я совсем перестал понимать Тобе. Так здесь он или нет? Ох, сколько же от тебя проблем…
— Если нет, значит, не повезло… Ладно, тогда я домой.
Жаль оставаться с пустыми руками, столько прождав, но если успеха не видать, лучше уж домой свалить. Когда ведёшь игру, важно вовремя остановиться, чтобы не потерять слишком много. К игре под названием «жизнь» это тоже относится. И почему вся моя жизнь – сплошная минимизация потерь, а?
Махнув Тобе на прощание, я двинулся к велосипедной парковке.
— …Эй!
Кажется, он окликнул меня в спину, но я не обратил на него внимания.
И сразу за школьным зданием обнаружил Хаяму. Только подумать, он всё-таки здесь. Похоже, он решил выйти не через главные ворота, а направился к боковой калитке.
Я подошёл на несколько шагов, намереваясь завязать разговор, но резко остановился.
Потому что в тени рядом с Хаямой заметил ещё кое-кого.
И рефлекторно заныкался у школьного здания. Прижался спиной к стене и ощутил, какая она холодная.
Кто именно стоял рядом с Хаямой, в темноте было не разобрать. Но судя по фигуре, определённо девушка. А по неуверенному «извини, что так вдруг позвала», донесённому до меня ветром, – наша одногодка.
На девушке была тёмно синяя куртка и красный шарф. Этот шарф она судорожно сжимала на груди, вглядываясь в лицо Хаямы снизу вверх. С такого расстояния я видел даже, что её тонкие плечи нервно вздрагивали.
…А-а, так вот оно что.
Вот почему Тобе был так уклончив.
Девушка слегка вздохнула и вцепилась в воротник куртки, собираясь с духом.
— Э-э… Подруги мне сказали, что ты кое с кем сейчас встречаешься. Это правда?
— Нет.
— Тогда что если…
— Извини. Я сейчас не хочу об этом говорить.
Хоть они и говорили негромко, до этого момента я всё слышал.
А дальше уже не слышал ничего.
Наверняка оба они молчали.
Но тут и без слов всё было ясно.
Это ощущение безнадёжности, далёкое от напряжения и ещё более далёкое от радости. Чем-то странно похожее на зимний холод. И напоминающее нечто совсем недавнее.
Оно напоминало то, что происходило между Ирохой Ишшики и Хаято Хаямой в Дестиниленде перед Рождеством.
Вскоре Хаяма с девушкой обменялись несколькими словами, попрощавшись. Девушка слабо помахала рукой, развернулась и пошла прочь.
Хаяма слегка понурился, глядя ей вслед. Глубоко вздохнул и поднял голову. И увидел стоящего у стены меня.
Он улыбнулся. В этой улыбке не было ни досады, ни смущения, ни радости, одно лишь смирение.
— Кажется, ты застал меня в неловкой ситуации.
— Э-э, ну, понимаешь… В общем, извини.
Он заговорил первым, и я потерял инициативу. И в итоге не смог сказать ничего путного. Нет, даже если бы он не заговорил, я всё равно не знал бы, как начать разговор. Можно найти слова утешения для того, кого отвергли, но совершенно не представляю, что говорить тому, кто отверг.
44
Отсылка к серии книг от имени человека, разговаривающего с ангелами-хранителями знаменитостей