Кто-то тихо постучал и вошёл, не дожидаясь ответа.
– Спасибо за работу.
Кто, как вы думаете, так легко появился? Да, Ишики Ироха со всеми членами школьного совета за собой.
– Спасибо, Ишики-сан, – мягко улыбнулась Юкиношита,
– Нет-нет, ничего, нужно ведь возвращать долг, – улыбкой победителя улыбнулась Ишики. А вот у заместителя и секретарши лица мрачные, похоже, их заставили. Не уступая им, с такими же мрачными лицами сидят и три очкарика.
– Ишики…
– Ироха…
– Ирохасу!
Ишики широко улыбнулась Займокузе и ребятам из клуба игр, и непринуждённо поздоровалась, и в дальнейшем их игнорировала. Точнее, она их как бы видела, но в то же время и не видела, как в мистическом романе «Лето Убумэ» автора Кёгоку Нацухико48.
Троица парней поправила свои очки: «Это может стать привычкой», «Похоже, я начал понимать…», «И я». Похоже, в них тоже что-то изменилось. Странные у тебя привычки, Сагами, тебе это нравится? С тобой всё в порядке? Это из-за сестры?
Раздался очередной слабый стук в дверь – похоже, ещё одна новая истина пришла. Через приоткрытую дверь на нас посмотрели.
– Входите, – сказала Юкиношита, и дверь открылась полностью, так что лицо ангела в спортивной форме прошло целиком.
– Извините… О, Хачиман! Я пришёл, – широко улыбнулся Тоцука и, помахав рукой, подошёл. Он осмотрел комнату и удивлённо посмотрел на меня.
– Что за собрание?
– Я позвал всех, кого мог с чистой совестью позвать поработать.
– А, а-а, ясно… – Тоцука наполовину шокировано и наполовину с сочувствием посмотрел на людей. После чего, словно что-то поняв, он показал на себя пальцем и вопросительно склонил голову. Натянуто улыбнувшись, я ему ответил.
– Извини, твоя помощь была бы очень кстати. Честно говоря, дело нелёгкое, поэтому одолжи мне весь клуб тенниса, – склонил я голову.
– Весь?.. Ну, ладно, – Тоцука неловко улыбнулся, но согласился, слегка постучав себя по груди. Так, ещё те трое… Но прежде чем я успел посмотреть, дверь бесцеремонно распахнулась.
– Даров! – громкий голос, как у начальника подработников в каком-то кафе, который уже достиг своего карьерного предела. Ирохасу сначала посмотрела на него, мол, чего орёшь, и цыкнула языком, но вдруг её поведение резко изменилось.
– О, Хаяма-семпай!
– Привет, Ироха. Значит, ты тоже пришла, – поздоровался и перебросился парой фраз Хаяма, вошедший после Тобе, и слегка помахал мне рукой. Я вопросительно посмотрел на них, мол, что вы здесь делаете, а Хаяма заметил рядом со мной клуб игр и Займокузу и помахал им тоже.
«Э, погодите. Невозможно», «Нет, слишком проблематично», «С уважением, но нет», – впервые за сегодня раздались радостные крики очкариков. Не слишком сильно ли вы любите Хаяму? Однако же эти возгласы внезапно умолкли: держась рядом с Хаямой, зашла девушка с витыми локонами, Миура, и обвела всех своим недовольным взглядом. Часть людей отреагировала на этот взгляд, но самая заметная реакция была у Юкиношиты. Она бросила на меня взгляд и подвинулась ко мне поближе.
– Хикигая-кун, это ты пригласил?
– Нет, разве не ты? – переспросил я, и она в замешательстве отрицательно помотала головой. Тогда кто же их пригласил, – задумался я, приставив руку к подбородку, как вдруг в двери, которую Тобе так и не закрыл, появилась новая фигура.
– Хало-хало! – бодро поприветствовала нас Эбина-сан, подозрительно сверкнув очками, а позади неё, словно прячась, зашла Кавасаки. Кавасаки неловко осмотрела комнату, и к ней обратилась Юкиношита.
– Кавасаки-сан, спасибо, что пришла.
– Э, да, я только послушать, в чём дело.
Кавасаки неуклюже закрыла за собой дверь и пошла в угол. Эбина-сан, заметив это, поймала её, и Кавасаки, отчаявшись сопротивляться, позволила привести себя в центр комнаты.
В комнате стало шумно и людно.
Но не настолько, как раньше, кое-чего не хватает.
Юкиношита бросила взгляд на часы. Оговоренное время уже прошло, а её ещё нет.
Тех, кто состоит в клубах, ещё можно понять, хотя церемония окончания занятий уже прошла, и начались весенние каникулы. Значит, просить их помочь всё равно, что просить их весенние каникулы. Я искренне считаю, что это сложная просьба, нерезонная. У неё может быть множество причин отказаться, и я не против, куда ещё больше потакать моим желаниям? Так, по крайней мере, оправдываю я её сам перед собой. Я ещё раз посмотрел на часы.