Едва я начал клевать носом, как меня похлопали по плечу. Даже сквозь одежду я ощутил мягкость этих изящных рук. А когда чей-то голос произнёс «Хачиман», в ушах у меня словно заиграла божественная музыка. Я медленно поднял веки, будто пробуждаясь в раю.
— Доброе утро, Хачиман.
— …Ангел? А, это ты, Тоцука.
Ну и сюрприз. Он был настолько мил, что я принял его за ангела. Тоцука хихикнул и уселся рядом, где раньше сидели девушки.
— В чём дело? — поинтересовался я.
Тоцука вцепился в рукава своего спортивного костюма и исподлобья посмотрел на меня.
— Н-насчёт группы…
Нерешительно начал он.
— Хм? А, да. Ты правильно поступил.
Значит, Тоцука уже всё решил. Какая жалость.
Я потянулся и огляделся. Большинство групп уже были сформированы, наступало время выходить на сцену нам, одиночкам. Надо войти в импровизированную группу с другими одиночками. Даже тут есть свои подводные камни — если запоздаешь, придётся присоединяться к паре, которая хорошо ладит между собой. Пора искать одиночек, проверяя имена на доске.
Именно в этот момент на доске появилась ещё одна группа. Три имени, которые я мгновенно вспомнил.
Тобе, взбалмошный блондин.
Ямато, нерешительный дурак.
Оука, молчун-девственник.
Новые три мушкетёра! Я оказался невольным свидетелем рождения нового поколения легенды. Кстати, мой любимый персонаж — Оука, молчун-девственник. Он написал свою фамилию на доске, посмотрел на остальных и неловко засмеялся. Имени Хаямы нигде не было видно.
— Можно присесть?
Неожиданно услышал я, пока наблюдал за этой троицей.
И новый визитёр, не дожидаясь моего ответа, уселся рядом с Тоцукой. Тот тревожно посмотрел в мою сторону и пробормотал «Э-э, ну…». С до невозможности милым видом.
— Благодаря тебе всё решилось миром. Спасибо.
Пришелец радостно улыбнулся. Это был Хаято Хаяма.
— Я ничего такого не делал.
Возразил я. Какого чёрта он заговаривает со мной, будто мы давно знакомы? Он что, хороший человек? Реально?
— Не преуменьшай. Если бы не ты, у них могло и до драки дойти.
Хоть он и говорит так, я в самом деле ничего хорошего не сделал. Фактически всего лишь перетащил Хаяму в ряды одиночек.
Эти трое сцепились между собой потому, что каждый хотел оказаться вместе с Хаямой. Уберите первопричину, и вуаля. По сути надо было просто отделить Хаяму от его друзей. Одиночка — это как вечно нейтральное государство. Если ты не один, беда может прийти в твой дом, даже если ты ничего не делал. А если бы мир был населён исключительно одиночками, не было бы ни войн, ни дискриминации. Ого, да мне за это Нобелевская премия мира полагается.
— Я всегда хотел ладить со всеми, но теперь вижу, что и я могу стать причиной конфликта…
Пробормотал Хаяма. Он впервые выглядел одиноко.
Не зная, что ответить, я уклончиво хмыкнул. Хаяма сам пришёл в клуб помощников, чтобы найти способ помочь своим друзьям, а я поставил его перед жестоким и горьким выбором.
И всё же он сам сказал это. Именно потому, что ему не нравилось видеть себя в таком свете.
— Они так удивились, когда я сказал, что не с ними. Думаю, для них это отличная возможность по-настоящему подружиться.
— …Да, наверно.
Честно говоря, я думал, что у любого столь симпатичного человека должна быть какая-то слабость. И отреагировал стандартным ответом.
— Спасибо. Да, кстати, я же остался без группы. Как насчёт нам с тобой объединиться?
Хаяма улыбнулся и протянул мне руку.
…А? Рукопожатие? С чего вдруг он так дружелюбен со мной? Блин, не надо так издеваться. Он что, американец?
— О-окей, приятель!
Невольно ответил я в американском стиле и хлопнул (ой!) его по ладони. Хаяма снова улыбнулся. Может теперь, когда он стал одиночкой, как я, мы начнём лучше понимать друг друга.
Осталось завербовать ещё одного, и дело в шляпе.
Вдруг я услышал рядом стенания очаровательного существа.
— …Тоцука, в чём дело?
Я посмотрел на него. Полные слёз глаза и надувшееся лицо Тоцуки были просто невероятно милы.
— Хачиман… а как же я?
— Э, о, а? — Недоумевающе поморгал я. — Я, это, думал, что ты уже решил насчёт группы.
— Я решил! — Тоцука качнулся ко мне и крепко вцепился в рукав. — Я с самого начала решил пойти вместе с тобой, Хачиман!
— Так вот что ты имел в виду…
Это был такой литературный приём? Но знаете, даже при великолепном умении одиночек читать подтекст, я даже не заметил, что он ни разу не сказал, с кем он хочет пойти. Я посмотрел на красного надувшегося Тоцуку и невольно улыбнулся. Тот поднял на меня взгляд и хихикнул.
С улыбкой смотревший на нас Хаяма поднялся и посмотрел через плечо.
— Отлично, пойду запишу нас. Куда вы хотите пойти?
— На твоё усмотрение, — сказал я. Тоцука кивнул.
Хаяма начал писать на доске.
«Хаяма», «Тоцука», «Хикигая». Ого, он знает, как пишется моя фамилия. Я просто счастлив. Интересно, могу я теперь считать их своими друзьями?
Он перешёл к пункту «место, куда мы хотим пойти». И тут…
— О-о, — подскочила какая-то девушка. — Я тоже пойду туда, куда Хаято.
— Не может быть, Хаяма собирается туда? — Заявила другая. — Ой, я тоже поменяю, тоже поменяю!
— И я туда! — Ещё одна.
— То что надо! Он просто супер-Хаято!
Одноклассники дружно набросились на Хаято. Весело болтая, они выбирали то же место, что и Хаяма, и записывались туда. Вскоре моя фамилия окончательно скрылась под горой фамилий, написанных поверх. Моё существование очередной раз осталось незамеченным.
Видите, вот почему я ниндзя. Мне следовало бы отправиться на экскурсию в Илгу или Коугу.17 А теперь я опять ускользну незамеченным, дамы и господа.
Не стоит и говорить, что дружба — это такая штука, которая тоже может незаметно ускользнуть в любой момент.
Глава 4. Саки Кавасаки почему-то пошла по кривой дорожке
Экзамены были уже на носу.
Нередко бывает, что «время учёбы» означает семейный ресторанчик или библиотеку. Но практически невозможно заметить старшеклассника, отправляющегося на прогулку в одиннадцать вечера. Мне говорили, что в десять вечера уже выпирают из кафе. Поэтому если кто учится по ночам, то исключительно дома. Кстати, ночная учёба — это совсем не то же самое, что ночной рестлинг.
Часы показывали уже почти двенадцать. Я потянулся со стоном. И понял, что учить предстоит ещё целый час, а то и два. Может, кофе выпить? Тяжело ступая, я потащился вниз по лестнице, в гостиную. Кофе там, насколько я помню.
Когда так нагружаешь мозги, обязательно нужно снабдить их сахаром. Я имею в виду, что приторно-сладкому MAX Coffee пришла пора показать себя во всей красе.
(Внезапная мысль: MAX Coffee эротичен, когда добавляешь туда строго отмеренную порцию молока. Прежде всего, это выглядит до жути похоже на огромные груди. Кофе подмигивает тебе и говорит, «сегодня ночью тебе спать не придётся», или что-то вроде того. Пусть кто-нибудь нарисует это для меня на Pixiv18…)
Размышляя о всякой фигне насчёт MAX Coffee, я ввалился в гостиную и увидел, что на диване дремлет моя сестрёнка Комачи. Экзамены у неё тогда же, когда и у меня, но ей как обычно на это наплевать.
Порывшись в поисках купленного мной кофе, я вспомнил, что банка уже открыта и надо просто вскипятить воды. Налил в чайник воды и щёлкнул выключателем. А затем, скучая в ожидании, пока вода закипит, присел на край дивана, на котором спала Комачи.